Когда начинается смерть, глава 12
Oct. 14th, 2008 01:20 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chantfleuriГлава 12, кульминационная
Виктория сидела на кровати, обняв колени руками, и не могла понять, что же происходит. У нее был план, хороший, продуманный, точный план, и ей нужно было всего лишь ему следовать. Это ведь так просто! В плане было всего три пункта, и с двумя первыми она справилась безукоризненно. А вот третий…
Третий пункт лежал на кровати рядом с ней и мирно спал, не подозревая, что его судьба решается именно сейчас. Виктория удивлялась сама себе: как так получилось, что она переспала с Саймоном, ведь как раз этого в ее плане не было. У нее вообще секса не было уже… неделю, но это никак не извиняет ее. В конце концов, Саймон – это кусочек того прошлого, которое было и останется всего лишь прошлым. Спать с прошлым – плохо! Его, наоборот, стоит забыть. Ведь впереди Викторию ждет будущее, полное неограниченных возможностей. А с прошлым пора распрощаться.
Она легонько потрясла Саймона за плечо:
- Мне надо тебе кое-что сказать. Это важно.
- Ммм?
- Извини, но я должна тебя убить.
***
Поместье Августы под Уотфордом, 1868 год
- Знаешь, Августа, ты сегодня какая-то странная. То есть, конечно, ты всегда странная, но сегодня особенно, - заметила Виктория, без интереса переворачивая страницы утренней газеты.
- Что, правда? А я и не заметила, - засмеялась Августа. – Наверное, погода такая.
- Какая?
- Солнечная!
- К сожалению, не могу оценить, - холодно бросила вампирша, вновь погружаясь в котировки акций на лондонской бирже.
С недавних пор в поместье Августы вновь появилась мода на ставни, и теперь даже днем окна была плотно закрыты отсвета, из-за чего жглось в два раза больше газа и свечей, Августа постоянно налетала в темноте на острые углы, зато Виктория была довольна.
- Ну не обижайся, пожалуйста! – воскликнула Августа. – Ты же моя лучшая подружка, правда? Ты не должна на меня обижаться! Я просто так скучала по солнцу, я не видела его уже… э…
- Семь часов, - услужливо подсказала Виктория. – Со вчерашнего вечера, как раз.
- Да, точно. И уже соскучилась. А расскажи мне, как ты? Как дела? Как кровь?
- Просто чудесно. Ты себя хорошо чувствуешь?
- Я никогда не чувствовала себя лучше, Вики! Можно я буду называть тебя «Вики»? Мы ведь подружки, мы должны друг друга как-нибудь так называть, да? А меня можешь называть Авги… Хм, нет, не очень. Авджи? Густи? Какое дурацкое имя!
- Хм, знаешь, «Густи», тебе пора завязывать с этими снотворными каплями, они на тебя плохо влияют. Я тебя такой еще никогда не видела.
- Правда? – Августа вдруг посерьезнела, правда всего лишь на мгновение. Потом ее лицо вновь озарила радостная улыбка. – Это снотворное, точно. Больше не буду его пить. Спасибо за совет, дорогая. Чтобы я без тебя делала! Как чудесно иметь друзей!
- Ничего, если я помешаю вашей идиллии? – проговорила Мэйси, спускаясь с лестницы.
В одной руке она держала самодельный крест, сколоченный из двух не очень ровных деревяшек, в другой – заточенный подручными средствами деревянный кол, и при этом старалась управиться с непривычным длинным платьем.
- Значит так! – заявила она, остановившись на середине лестницы и приняв торжественную позу. – Я сегодня полночи не спала, поэтому не выспалась… Зато приняла решение. Я остаюсь у вас, пока вы не придумаете способ вернуть меня домой, потому что у меня нет другого выбора. Но имейте в виду, что если кто-нибудь из вас – и я, конечно, имею в виду мисс вампиршу, - захочет выпить мою кровь или совершить еще какие-нибудь непотребности, то знайте – я буду во всеоружии и смогу защититься. Я смотрела семь сезонов «Баффи: Истребительницы Вампиров» и знаю, что надо делать. А если ваш призрак захочет… э… А что призраки делают? В общем, я тоже буду готова. Есть вопросы?
-Ты почему платье задом наперед одела? – спросила Виктория, с любопытством глядя на девочку.
- Э…А как надо? Я думала: где шнуровка - там перед, а иначе как его надевать? – смутилась она.
- У меня такое ощущение, что я здесь единственный адекватный человек, - проговорила Виктория. – В ваш дурдом только Корделии не хватает. Никто не знает, куда она подевалась?
- Что? – вздрогнула Августа.
- Корделия, говорю, где?
- Почему ты это у меня спрашиваешь? Разве я должна это знать? Мало ли, где она может быть!
- Не нервничай. Вообще-то мне все равно, где она. Без нее только спокойнее.
- А по-моему, с ней лучше! – Августа обиженно надула губки.
- Ну твое привидение, тебе и решать, - равнодушно заметила Виктория. – В конце концов, у нас есть дела поважнее.
- Например, неплохо было бы меня накормить, - вставила Мэйси, которая еду последний раз видела еще в Лос-Анжелесе, когда они с подругами зашли в школьную кафетерию. Тогда ее больше интересовал красавец-кассир, но теперь бы она многое отдала на греческий салат и сэндвич. А еще лучше – за большой такой, сытный кусок мяса.
И все почему-то посмотрели на Августу. Та смутилась.
- А я тут при чем?
- Наверное, притом, что это твой дом, это – твоя гостья, и твоя служанка на твоей кухне оставила твой завтрак, которым ты смогла бы поделиться с нашей милой Мэйси, пока она нас всех здесь не переубивала. Как тебе такой вариант?
- О, точно, как же я об этом забыла! Да… сейчас-сейчас, принесу!
И Августа направилась на кухню. Самой прямой дорогой, какую только знала.
- Осторожно, стенка! – крикнула Виктория, но слишком поздно: лоб Августы уже произвел роковое столкновение со стеной, отделавшись, к счастью, небольшими жертвами. Для стены.
Августа потерла ушибленное место и, всхлипнув, проговорила:
- Да, я…э…заблудилась. Просто забыла, где дверь. Такое же бывает, да?
- О да, конечно бывает, - хмыкнула Виктория. Сегодняшний день начинал ей сильно не нравиться.
- Она всегда такая странная? – спросила Мэйси, аккуратно выставляя перед собой крест – необходимый атрибут в разговоре с вампиром. – Вчера она казалась более адекватной.
- Только по понедельникам.
Вампирша демонстративно отвернулась. В отличие от юной истребительницы, она не считала такой способ ведения разговора подходящим. Да и смотреть на крест она не могла.
- А ты хороший вампир? – спросила Мэйси, когда молчание стало уже совсем неприличным.
- В каком смысле?
- Ну, ты ведь не убиваешь людей? Правда? Августа вчера сказала мне, что мне не стоит тебя бояться – прежде чем обвесить мою комнату вонючими чесночными гирляндами. И что ты на нашей стороне. Это ведь так?
- Конечно, как же иначе. Я не убиваю людей вот уже три дня. Или даже четыре. Тебе совершенно нечего бояться.
- О, Боже… - помертвевшим голосом проговорила Мэйси и перешла в другой конец комнаты. И уже оттуда продолжила с любопытством разглядывать вампиршу. – А ты правда не можешь выходить на солнце?
- Правда.
- А что с тобой будет? Ты не пробовала? Интересно же!
- Не пробовала и не горю желанием.
- А зеркала? Ты с них не отражаешься? А как же тогда краситься и причесываться?
- Не отражаюсь! – девчонка уже порядком надоела Виктории. Без нее в доме было куда тише, спокойнее и приятнее. Интересно, долго ей еще придется работать бебиситером?
Она демонстративно подошла к небольшому зеркалу, висящему над барным столиком. Оно равнодушно проигнорировало Викторию, как будто бы ее и вовсе не было, отражая лишь то, что было за ее спиной.
- Убедилась? Еще вопросы будут?
- А вот как насчет крестов? Все книги и фильмы про вампиров говорят разное. Вот например у Энн Райс…
- Эй, что это? – Виктория пошла к зеркалу почти вплотную и провела рукой по его поверхности.
- Что это что?
- Ты не видишь? Там что-то было – что-то странное. Как будто тень или силуэт. Посмотри!
Но сколько Мэйси не вглядывалась, она не видела ничего, кроме своего отражения. Зато пришла к выводу, что местный воздух хорошо сказывается на ее волосах, а вот помадой было бы неплохо воспользоваться.
- Там ничего нет.
- Да, пожалуй ты права, - Виктория бросила последний взгляд в зеркало. Там и правда больше ничего не было. Наверное, показалось.
***
- Эй, это я, я здесь! – кричала я в пустоту.
Я видела, как Мэйси и Виктория подошли к зеркалу и смотрели в него… Но почему же они меня не увидели? Они должны была меня увидеть! Они должны вытащить меня отсюда и вернуть в мое тело! Потому что кто же еще, если не они?
Я была заперта здесь, и самым ужасным было то, что я не знала, где это здесь находится. Жива ли я? Существую ли я вообще? Теперь я была там, где были зеркала – только через них я и видела окружающий мир, а вокруг меня была темнота. Нет, даже хуже, вокруг меня не было ничего.
- Эй, ребята… Выпустите меня отсюда, пожалуйста! – вновь прокричала я. Не было даже эха, которое могло бы отразить мои слова и создать хотя бы видимость двухсторонней коммуникации.
- Пожалуйста! Мне страшно…
***
А тем временем Августа, которая, как вы понимаете, никакая на самом деле не Августа и даже имени моего носить не достойна, вела себя так, будто бы ничего не произошло.
Она уже почти свыклась с тем, что не может проходить сквозь стены, а так же левитировать и становиться невидимой. И даже успела воспользоваться моим гардеробом, накраситься моей косметикой и надушиться моими духами. В общем, отрывалась по полной.
- А мистер Фрэнк придет сегодня? – спросила она невзначай.
- «Мистер» Фрэнк? – удивилась Виктория. – Обещал. Разве ты забыла? Память у тебя совсем девичья! А вот и он, кстати.
В подтверждение ее слов дверной колокольчик прозвонил, и Августа пошла открывать гостю. Хотя пора было уже подумать о том, чтобы всем выдать ключи, а поместье переоборудовать в штаб-квартиру, все равно оно превратилось в проходной двор, где даже мечтать об уединении не приходилось.
- Как я рада тебя видеть! – Августа радостно бросилась на шею Фрэнка, немало его тем самым удивив.
- Не обращай внимания, она ведь день сегодня сама не своя, - бросила Виктория, пока детектив отцеплял от себя хозяйку дома. – Скоро привыкнешь.
- Такая теплая встреча весьма приятна, но мне кажется, у нас есть дело.
- Какое? – удивилась Августа.
- Как это какое? А я? Мы должны меня вернуть! – воскликнула Мэйси. И добавила вежливо: - Здравствуйте, мистер Стюард!
- И вернуть Саймона, если о нем кто-то еще помнит, - продолжил Фрэнк. – Эта сумасшедшая колдунья доставила нам немало бед, а сама исчезла. А ведь только она знает, как вновь создать портал, и что вообще надо делать. Без нее мы бессильны!
- Тогда мы найдем колдунью, заставим ее поменять местами Саймона и Мэйси, а потом убьем. По-моему, неплохой план, - предложила Виктория.
- Вы не можете так говорить! Вы хотите убить женщину, которую даже не знаете! Она… Она не такая уж и плохая, как вы думаете. Вы не хотите понять, кто она, и зачем все это сделала. Может быть, встав на ее место, вы бы уже не были столь категоричны.
- Она хотела меня убить, хэлло! – напомнила Мэйси, которая никакого стокгольмского синдрома к своей похитительнице не ощущала, и с предложением вампирши была. в общем-то, согласна. – Если честно, мне плевать на ее внутренний мир, я хочу домой.
- Да уж, Августа, что-то ты разошлась в своем человеколюбии. У всего есть предел. Мы не должны сочувствовать колдунье, она этого не заслуживает.
- Кэйти… То есть колдунья – она не такая! – вновь воскликнула Августа.
Ей казалось, что эти люди просто не понимают ее. Она не могла до них достучаться, их сердца были ожесточены и озлоблены, они просто не хотели понять, какая же Кэйти на самом деле. Уж Корделия-то ее знала! Ах, если бы она смогла доказать им, что на самом деле Кэйти никому не желала зла, что она просто хотела жить – как и все они. Как и сама Корделия… Но поняли бы они? Вампирша – наверняка, она ради своей жизни готова была убить. В прямом смысле. Много раз. А вот люди… Фрэнк и Мэйси, казалось, были слеплены из одного теста – теста практичности, материальности и прагматичности, разве они смогут постигнуть высокие материи магии? Как и Августа – вот уж чье сердце напоминало кошелек. Но Августы-то с ними нет…
- Откуда ты можешь это знать? – удивленно спросила Виктория. – Ты видела ее вчера ровно десять минут, как и мы все. Только не говори, что за это время ты успела разглядеть ее тонкую душевную организацию и моральные ориентиры.
- Нет, конечно, нет, просто я подумала… Мы же не судим Викторию только за то, что она вампир, так? А ведь мы могли бы от нее отвернуться, бросить на произвол судьбы, думать о ней, только как о кровожадном монстре, не видеть в ней человека. Могли бы, но мы этого не делаем, - она посмотрела долгим взглядом на Викторию, и та отвернулась. – Почему бы нам не подумать о колдунье не как о враге, но как о страдающем и несчастном человеке?
- Знаешь, Августа, - проговорил Фрэнк после некоторой паузы, - я мог бы с тобой согласиться, если бы не некоторые отягощающие обстоятельства. Я не готов рассматривать ее как исключительную личность до тех пор, пока мы не вернем Саймона и не отправим Мэйси домой. Может быть тогда колдунья сможет оправдать себя. Но для начала нам было бы неплохо ее найти!
- Вы не сможете, - глухо ответила Августа.
- Почему это?
- Э… Мне так кажется, - быстро добавила она. – Ну, колдунья же исчезла, так? Откуда мы знаем, куда она исчезла – может быть, она где-нибудь в Брюсселе. А Брюссель – это далеко. А если ее вообще нет в нашем мире? Кто-нибудь из вас может сказать, где она? У кого-нибудь есть идеи, как ее искать?
- Вот это действительно проблема, - заметил Фрэнк. – Если бы здесь был Саймон, наверняка бы он что-нибудь придумал, а я совсем не силен в этих магических штучках. Хм, а где Корделия? Может быть, она смогла бы помочь?
- Не знаю, я ее сегодня все утро не видела, - пожала плечами Виктория. – Мэйс, а ты? Она не пыталась тебя напугать или хотя бы поговорить?
Девочка отрицательно покачала головой.
- Это странно, она всегда на виду, вечно под ногами мешается, - продолжала Виктория. Августа вспыхнула, но ничего не ответила. – Эй, Корделия! Корделия, ты здесь?
Разумеется, ответа не последовало.
- Знаете, дамы, пожалуй, мы с мадам графиней покинем вас, - неожиданно проговорил Фрэнк, испытующе глядя на Августу. – В ее любимом Le Matin появились новые пирожные, которые она наверняка еще не пробовала. Ты ведь не откажешься пойти, правда, Августа?
- О, конечно, нет! Я так соскучилась по пирожным, это так здорово! – она радостно захлопала в ладоши.
- Я тоже хочу пирожные, - встряла Мэйси. – Не хочу сидеть в этом скучном доме!
- А ваша помощь, юная мисс, мне тоже пригодится. Вы останетесь здесь с Викторией, раз она все равно не может выйти на улицу днем, и поможете ей в поисках полезной информации в библиотеке графини. Вдруг найдете нужное заклинание?
- Конечно, в книге «Темпоральные перемещения для чайников», - буркнула девочка. – Да я даже в школьной библиотеке Шекспира найти не могу, а тут какие-то непонятные магические книги искать надо. К тому же наедине с вампиршей! А я, может быть, хочу пирожное.
- Мэйси, не спорь со мной, - строго проговорил Фрэнк и обратился к Августе: – Ну что, мадам графиня, составите мне компанию в Лондоне?
Он предложил ей руку, и Августа, сияя, как еще не изобретенная электрическая лампочка, радостно приняла приглашение.
- Мне кажется, у Фрэнка появилась какая-то идея, - задумчиво проговорила Виктория, когда за ними закрылась дверь. – Неплохо было бы еще узнать, какая.
***
- Это так вкусно! Я никогда не ела ничего подобного! – Августа отковыряла ложечкой большой кусок венского торта и с аппетитом поглотила его.
- Вообще-то ела.
- Ч-что? – она поперхнулась этим несчастным кусочком, которому так и не суждено было быть проглоченным.
- В прошлый раз, когда мы втроем с Саймоном сидели в этом кафе, ты заказала тот же самый торт. Это было три дня назад, не такой уж и большой срок, чтобы это забыть.
- Просто я… Ну… - краска залила ее щеки, и Августа отвернулась.
Фрэнк успокаивающе погладил ее руку и внимательно посмотрел на женщину.
- Ты не Августа.
- Что? Конечно же, я Августа, что вы такое говорите! Кто же я еще! – она резко отдернула руку и испуганно посмотрела на Фрэнка. – Вы же мне верите?
Он молча покачал головой, а потом спокойно произнес:
- Не верю. Потому что я слишком хорошо знаю Августу. Она бы никогда не стала защищать чужую ей женщину, даже врага, и уж тем более взывать к гуманности. Она и слова-то такого не знает. Она бы первой предложила убить колдунью и станцевала бы джигу на ее могиле. А еще она никогда не называет меня на «Вы», а это платье, которое ты надела, она уже давно перестала носить, как вышедшее из моды. Ну что, я убедил тебя… Корделия?
Она резко отодвинула от себя тортик и вскочила с места.
- Нет, нет, нет! Это неправда! Разве ты не видишь: Августа – это я! Кто еще, если не я!
Женщина бросилась к выходу, но Фрэнк намного быстрее оказался у двери, и Корделия (давайте все же называть все своими именами!) влетела прямо в него. Посетители Le Matin с удивлением и некоторым даже удовольствием наблюдали за развернувшейся на их глазах картиной: не так уж и часто выпадает посетить подобный бесплатный спектакль.
Фрэнк взял Корделию под руку и вывел из кафе. Она не сопротивлялась и не пыталась убежать.
- И так, позволь угадать: ты каким-то образом захватила тело нашей дорогой графини, вселилась в него и посчитала, что этого никто не заметит? – спросил он, когда они отошли уже на приличное расстояние от кафе.
Корделия кивнула, а затем, не выдержав, расплакалась.
- Я не хотела этого, правда не хотела… Так получилось! – проговорила она сквозь слезы.
- Пожалуйста, не плачь, - Фрэнк приобнял ее за плечи и развернул лицом к себе.- Только я никогда не поверю, что ты этого не хотела. А ведь Августа доверяла тебе!
- Фрэнк, ты просто не понимаешь! Твоя Августа – всего лишь меркантильная эгоистка, которая думает только о себе. Она ни во что меня не ставила и не считалась со мной. Она хотела меня убить, совсем убить!
- Ты уже умерла. А она – нет. Что ты сделала с ней, говори! – не сдержавшись, Фрэнк схватил ее за руку, и женщина вскрикнула. – Извини. А теперь объясни, что произошло. Я не хотел вести этот разговор при Виктории, мало ли как она отреагирует. Да и Мэйси нечего пугать.
- Ты сразу понял, да? Это так ужасно! Я так бездарна, я ничего нормально сделать не могу, даже Августу изобразить. А она всего лишь самая обычная приземленная женщина, думающая только о платьях и косметике, не способная понимать и сопереживать. Разве я хуже ее?
- Корделия, я готов поверить в твои выдающиеся личностные качества, но есть одна вещь, которую ты не сможешь исправить, как бы ты не пыталась.
- Что? Это манера речи, да? Как не стараюсь, все никак не могу избавиться от этого северного акцента.
- Нет, все проще. Ты – не Августа. И никогда не станешь ей. Даже при всех минусах Августы, которые ты так красочно излагаешь, тебе далеко до нее.
- Ты так говоришь, просто потому что не знаешь меня!
- Зато я знаю Августу, и этого достаточно. Ты должна вернуть ее.
- Нет!
- Что?
- Ты считаешь, что Августа достойна жизни? А я, неужели я ее недостояна? Неужели я чем-то хуже ее? Почему я не могу нормально жить?!
- Ты умерла сто лет назад, пора бы уже с этим смириться.
- Я не хочу… Я не хочу снова умирать. Немногие из нас получают второй шанс на жизнь, а мне его дали. И я хочу им воспользоваться!
- И кто же тебе его дал?
- Я не хочу об этом говорить.
- Боюсь – придется.
- Это Кэйти, - глухо ответила Корделия.
- Кэйти?
- Вы называете ее Колдуньей. Она и правда очень могущественна, и она единственная, кто подумал обо мне. Вам же всем наплевать на меня! Ты думаешь только о своей Августе, Августа тоже думает только о себе – у вас много общего! Вампирша вообще меня не замечает. И только Кэйти видит во мне человека и хочет мне помочь. Она дала мне этот шанс, и надо быть дурой, чтобы отказаться от него.
- Надо было быть дурой, чтобы принять его! – проговорил Фрэнк в сердцах. – Кто она такая, ты знаешь? Ты даже не представляешь…
- О нет, мистер Фрэнк, как раз я знаю это прекрасно.
…
- Августа рассказала тебе историю моей смерти, да? Ту, которая я жестоким мужем и отравлением. Я чувствовала себя женой Синей Бороды, когда ее рассказывала. По-моему, я здорово придумала, да? И ни у кого не возникло вопросов, даже Августа прониклась и пожалела меня. Это была чудесная, трагическая, жестокая и абсолютно придуманная история. Мистер Фрэнк, вы хотите узнать настоящую? Тогда слушайте!
Меня и правда убили – безжалостно и бессмысленно. Повесили. Знаете то дерево около ворот? Я висела там несколько дней, и никто не подходил – поместье стояло покинутым. Знаешь, это был век Просвещения – так его называли. Век науки и искусства, век отвержения всех суеверий… И расцвет охоты на ведьм. Тебе смешно? Конечно, прошло уже сто лет, и это теперь кажется историй. Но я приняла в этой истории самое непосредственное участие. Меня обвинили в колдовстве и немедленно учинили суд. Там не было ни прокуроров, ни адвокатов, а у обвиняемой не было права голоса. Ведьма должна умереть – это было единственным обвинением, и оно говорило само за себя.
- Но почему? Как можно просто так взять и убить невиновного? – воскликнул Фрэнк.
- Потому что я и правда была ведьмой. Я и Кэйти – мы тогда были лучшими подругами. Единственными подругами. Она давно уже увлекалась магией, и я видела, чего можно добиться простым заклинанием. Кэйти, как мне казалось, могла все! Я смотрела на нее и училась, постигала тайны магии и мечтала однажды стать такой же сильной и могущественной, как и она.
Мы жили тогда в поместье, которым теперь владеет Августа. Я думаю, ты уже догадался, кому принадлежат все эти книги. Мне! А я даже не могу ими воспользоваться – призрачная рука лишь проходит сквозь.
А потом меня убили. То ли местные жители посчитали, что я виновата в долгой засухе и эпидемии холеры, а может их не устроил дождь из лягушек, но они посчитали, что представляю для них угрозу. Кэйти успела уйти раньше, а я замешкалась и не смогла сбежать. Но она не оставила меня! Она вернула меня, пусть и в виде привидения, не дав мне окончательно погибнуть. А теперь нашла способ, чтобы дать мне тело. Она понимающая и сочувствующая, настоящая подруга, она не такая, как вы думаете! Кэйти заботится обо мне!
- Корделия, ты всерьез веришь в то, что ты говоришь? Твоя Кэйти не думает ни о ком, кроме себя. Почему вдруг она вспомнила о тебе только сейчас, где она была все эти сто лет, пока ты призраком скиталась по дому? Ее заботит только ее месть – и вот она нашла способ отомстить Августе, а скоро доберется и до остальных. Ты же – просто глупая марионетка в ее руках.
- Не говори так!
- Мы немедленно возвращаемся в Уотфорд, и ты возвращаешь тело его законной владелице, понятно? А потом признаешь, что была плохой девочкой и просишь у нее прощение. Идем!
- Н-нет…
Корделия остановилась посреди улицы и решительно посмотрела на Фрэнка:
- Может быть, я и была плохой девочкой, но я не могу лишиться того, что получила. Я сто лет мечтала вновь ощутить землю под ногами, почувствовать дуновение ветра на своей коже, вдохнуть воздух… Ты не можешь меня лишить всего этого!
- Ты смогла лишить этого Августу. Ты считаешь это правильным? Ну-ка, Корделия, посмотри на меня и скажи: правильно ли ты поступила? Что говорит твоя совесть? Я же вижу, что она не молчит!
Корделия закусила губу и смахнула слезинку.
- Кэйти всегда говорила, что из меня не получится хорошая ведьма: я слишком много сомневаюсь и переживаю. Я должна бы сейчас не думать об Августе, а наслаждаться своей новой жизнью… Но я не могу. Что со мной не так?
- Да, милая, ты плохая ведьма. Но хороший человек, ведь правда? – Корделия с усилием улыбнулась и кивнула. Приятно было сознавать себя хорошим человеком. – Мы вернемся в Уотфорд, и ты все объяснишь. Августа наверняка сможет тебя понять. И, может быть, простить. Идем?
- Фрэнк, пожалуйста, дай мне еще немного времени. Я так мало жила… Час, я не прошу большего. Я хочу увидеть, каким стал Лондон за то время, что я сидела взаперти в поместье, хочу узнать, что изменилось… Хочу съесть еще кусочек торта. Можно?
- Хорошо, Корделия. Ровно час. Позволь мне на это время стать твоим гидом и показать наш любимый Лондон.
Он предложил ей руку, и они не торопясь пошли по оживленной улице, стараясь хотя бы на час сделать вид, что они всего лишь обычные люди, отправившиеся на послеобеденный променад.
***
Лос-Анжелес, 2007 год
- Я должна убить тебя, Саймон, - повторила Виктория совсем тихо. – Но я не могу этого сделать.
- Это еще что за новости? – тот так и подскочил на постели и уже в мгновение ока оказался в другом конце комнаты. В конце концов, опасно находиться рядом с человеком (а тем более вампиром), заявляющем такие странные вещи.
- Я должна была сделать это еще вчера, но не смогла. А потом я поняла, что вообще не смогу тебя убить – никогда.
Она накинула халат, потому что говорить о таких убийственно важных вещах следовало в хоть чуть-чуть более солидном виде, и прошлась по комнате, остановившись около зеркала.
- Все должно было быть намного проще. Я получила слишком многое, чтобы сомневаться в правильности своего решения. Мне должно было быть просто тебя убить. Помнишь тогда, нашу первую встречу? Это было так романтично: луна ярко светила, кузнечики стрекотали в траве, и этот склеп, возвышающийся, словно греческий храм… Очень маленький греческий храм, но все же. Тогда у меня не было никаких сомнений, я знала, что хочу есть, и я знала, что готова тебя убить.
- Кхм, да, такое не забывается.
- С тех пор слишком много воды утекло. Я думала, что мне это будет совсем не сложно, а потом я увидела тебя. Я думала, что к этому времени уже все забуду, но ты – мое прошлое. А прошлое нельзя убивать. Это было бы слишком плохо, слишком неправильно!
- Вики, постой хоть секундочку и успокойся. Давай начнем с простого: зачем тебе меня убивать?
- Это долгая история.
- А у нас много времени.
- Ты не сможешь меня простить после этого…
- Позволь мне самому разобраться, смогу я тебя простить или нет. В конце концов, мне надо знать, за что.
- Ну хорошо. Ты уже много раз спрашивал, что произошло: я отражаюсь в зеркале, я могу выходить днем на улицу, я вообще изменилась, да? У этого есть одно простое объяснение – мне помогли.
Виктория сидела на кровати, обняв колени руками, и не могла понять, что же происходит. У нее был план, хороший, продуманный, точный план, и ей нужно было всего лишь ему следовать. Это ведь так просто! В плане было всего три пункта, и с двумя первыми она справилась безукоризненно. А вот третий…
Третий пункт лежал на кровати рядом с ней и мирно спал, не подозревая, что его судьба решается именно сейчас. Виктория удивлялась сама себе: как так получилось, что она переспала с Саймоном, ведь как раз этого в ее плане не было. У нее вообще секса не было уже… неделю, но это никак не извиняет ее. В конце концов, Саймон – это кусочек того прошлого, которое было и останется всего лишь прошлым. Спать с прошлым – плохо! Его, наоборот, стоит забыть. Ведь впереди Викторию ждет будущее, полное неограниченных возможностей. А с прошлым пора распрощаться.
Она легонько потрясла Саймона за плечо:
- Мне надо тебе кое-что сказать. Это важно.
- Ммм?
- Извини, но я должна тебя убить.
***
Поместье Августы под Уотфордом, 1868 год
- Знаешь, Августа, ты сегодня какая-то странная. То есть, конечно, ты всегда странная, но сегодня особенно, - заметила Виктория, без интереса переворачивая страницы утренней газеты.
- Что, правда? А я и не заметила, - засмеялась Августа. – Наверное, погода такая.
- Какая?
- Солнечная!
- К сожалению, не могу оценить, - холодно бросила вампирша, вновь погружаясь в котировки акций на лондонской бирже.
С недавних пор в поместье Августы вновь появилась мода на ставни, и теперь даже днем окна была плотно закрыты отсвета, из-за чего жглось в два раза больше газа и свечей, Августа постоянно налетала в темноте на острые углы, зато Виктория была довольна.
- Ну не обижайся, пожалуйста! – воскликнула Августа. – Ты же моя лучшая подружка, правда? Ты не должна на меня обижаться! Я просто так скучала по солнцу, я не видела его уже… э…
- Семь часов, - услужливо подсказала Виктория. – Со вчерашнего вечера, как раз.
- Да, точно. И уже соскучилась. А расскажи мне, как ты? Как дела? Как кровь?
- Просто чудесно. Ты себя хорошо чувствуешь?
- Я никогда не чувствовала себя лучше, Вики! Можно я буду называть тебя «Вики»? Мы ведь подружки, мы должны друг друга как-нибудь так называть, да? А меня можешь называть Авги… Хм, нет, не очень. Авджи? Густи? Какое дурацкое имя!
- Хм, знаешь, «Густи», тебе пора завязывать с этими снотворными каплями, они на тебя плохо влияют. Я тебя такой еще никогда не видела.
- Правда? – Августа вдруг посерьезнела, правда всего лишь на мгновение. Потом ее лицо вновь озарила радостная улыбка. – Это снотворное, точно. Больше не буду его пить. Спасибо за совет, дорогая. Чтобы я без тебя делала! Как чудесно иметь друзей!
- Ничего, если я помешаю вашей идиллии? – проговорила Мэйси, спускаясь с лестницы.
В одной руке она держала самодельный крест, сколоченный из двух не очень ровных деревяшек, в другой – заточенный подручными средствами деревянный кол, и при этом старалась управиться с непривычным длинным платьем.
- Значит так! – заявила она, остановившись на середине лестницы и приняв торжественную позу. – Я сегодня полночи не спала, поэтому не выспалась… Зато приняла решение. Я остаюсь у вас, пока вы не придумаете способ вернуть меня домой, потому что у меня нет другого выбора. Но имейте в виду, что если кто-нибудь из вас – и я, конечно, имею в виду мисс вампиршу, - захочет выпить мою кровь или совершить еще какие-нибудь непотребности, то знайте – я буду во всеоружии и смогу защититься. Я смотрела семь сезонов «Баффи: Истребительницы Вампиров» и знаю, что надо делать. А если ваш призрак захочет… э… А что призраки делают? В общем, я тоже буду готова. Есть вопросы?
-Ты почему платье задом наперед одела? – спросила Виктория, с любопытством глядя на девочку.
- Э…А как надо? Я думала: где шнуровка - там перед, а иначе как его надевать? – смутилась она.
- У меня такое ощущение, что я здесь единственный адекватный человек, - проговорила Виктория. – В ваш дурдом только Корделии не хватает. Никто не знает, куда она подевалась?
- Что? – вздрогнула Августа.
- Корделия, говорю, где?
- Почему ты это у меня спрашиваешь? Разве я должна это знать? Мало ли, где она может быть!
- Не нервничай. Вообще-то мне все равно, где она. Без нее только спокойнее.
- А по-моему, с ней лучше! – Августа обиженно надула губки.
- Ну твое привидение, тебе и решать, - равнодушно заметила Виктория. – В конце концов, у нас есть дела поважнее.
- Например, неплохо было бы меня накормить, - вставила Мэйси, которая еду последний раз видела еще в Лос-Анжелесе, когда они с подругами зашли в школьную кафетерию. Тогда ее больше интересовал красавец-кассир, но теперь бы она многое отдала на греческий салат и сэндвич. А еще лучше – за большой такой, сытный кусок мяса.
И все почему-то посмотрели на Августу. Та смутилась.
- А я тут при чем?
- Наверное, притом, что это твой дом, это – твоя гостья, и твоя служанка на твоей кухне оставила твой завтрак, которым ты смогла бы поделиться с нашей милой Мэйси, пока она нас всех здесь не переубивала. Как тебе такой вариант?
- О, точно, как же я об этом забыла! Да… сейчас-сейчас, принесу!
И Августа направилась на кухню. Самой прямой дорогой, какую только знала.
- Осторожно, стенка! – крикнула Виктория, но слишком поздно: лоб Августы уже произвел роковое столкновение со стеной, отделавшись, к счастью, небольшими жертвами. Для стены.
Августа потерла ушибленное место и, всхлипнув, проговорила:
- Да, я…э…заблудилась. Просто забыла, где дверь. Такое же бывает, да?
- О да, конечно бывает, - хмыкнула Виктория. Сегодняшний день начинал ей сильно не нравиться.
- Она всегда такая странная? – спросила Мэйси, аккуратно выставляя перед собой крест – необходимый атрибут в разговоре с вампиром. – Вчера она казалась более адекватной.
- Только по понедельникам.
Вампирша демонстративно отвернулась. В отличие от юной истребительницы, она не считала такой способ ведения разговора подходящим. Да и смотреть на крест она не могла.
- А ты хороший вампир? – спросила Мэйси, когда молчание стало уже совсем неприличным.
- В каком смысле?
- Ну, ты ведь не убиваешь людей? Правда? Августа вчера сказала мне, что мне не стоит тебя бояться – прежде чем обвесить мою комнату вонючими чесночными гирляндами. И что ты на нашей стороне. Это ведь так?
- Конечно, как же иначе. Я не убиваю людей вот уже три дня. Или даже четыре. Тебе совершенно нечего бояться.
- О, Боже… - помертвевшим голосом проговорила Мэйси и перешла в другой конец комнаты. И уже оттуда продолжила с любопытством разглядывать вампиршу. – А ты правда не можешь выходить на солнце?
- Правда.
- А что с тобой будет? Ты не пробовала? Интересно же!
- Не пробовала и не горю желанием.
- А зеркала? Ты с них не отражаешься? А как же тогда краситься и причесываться?
- Не отражаюсь! – девчонка уже порядком надоела Виктории. Без нее в доме было куда тише, спокойнее и приятнее. Интересно, долго ей еще придется работать бебиситером?
Она демонстративно подошла к небольшому зеркалу, висящему над барным столиком. Оно равнодушно проигнорировало Викторию, как будто бы ее и вовсе не было, отражая лишь то, что было за ее спиной.
- Убедилась? Еще вопросы будут?
- А вот как насчет крестов? Все книги и фильмы про вампиров говорят разное. Вот например у Энн Райс…
- Эй, что это? – Виктория пошла к зеркалу почти вплотную и провела рукой по его поверхности.
- Что это что?
- Ты не видишь? Там что-то было – что-то странное. Как будто тень или силуэт. Посмотри!
Но сколько Мэйси не вглядывалась, она не видела ничего, кроме своего отражения. Зато пришла к выводу, что местный воздух хорошо сказывается на ее волосах, а вот помадой было бы неплохо воспользоваться.
- Там ничего нет.
- Да, пожалуй ты права, - Виктория бросила последний взгляд в зеркало. Там и правда больше ничего не было. Наверное, показалось.
***
- Эй, это я, я здесь! – кричала я в пустоту.
Я видела, как Мэйси и Виктория подошли к зеркалу и смотрели в него… Но почему же они меня не увидели? Они должны была меня увидеть! Они должны вытащить меня отсюда и вернуть в мое тело! Потому что кто же еще, если не они?
Я была заперта здесь, и самым ужасным было то, что я не знала, где это здесь находится. Жива ли я? Существую ли я вообще? Теперь я была там, где были зеркала – только через них я и видела окружающий мир, а вокруг меня была темнота. Нет, даже хуже, вокруг меня не было ничего.
- Эй, ребята… Выпустите меня отсюда, пожалуйста! – вновь прокричала я. Не было даже эха, которое могло бы отразить мои слова и создать хотя бы видимость двухсторонней коммуникации.
- Пожалуйста! Мне страшно…
***
А тем временем Августа, которая, как вы понимаете, никакая на самом деле не Августа и даже имени моего носить не достойна, вела себя так, будто бы ничего не произошло.
Она уже почти свыклась с тем, что не может проходить сквозь стены, а так же левитировать и становиться невидимой. И даже успела воспользоваться моим гардеробом, накраситься моей косметикой и надушиться моими духами. В общем, отрывалась по полной.
- А мистер Фрэнк придет сегодня? – спросила она невзначай.
- «Мистер» Фрэнк? – удивилась Виктория. – Обещал. Разве ты забыла? Память у тебя совсем девичья! А вот и он, кстати.
В подтверждение ее слов дверной колокольчик прозвонил, и Августа пошла открывать гостю. Хотя пора было уже подумать о том, чтобы всем выдать ключи, а поместье переоборудовать в штаб-квартиру, все равно оно превратилось в проходной двор, где даже мечтать об уединении не приходилось.
- Как я рада тебя видеть! – Августа радостно бросилась на шею Фрэнка, немало его тем самым удивив.
- Не обращай внимания, она ведь день сегодня сама не своя, - бросила Виктория, пока детектив отцеплял от себя хозяйку дома. – Скоро привыкнешь.
- Такая теплая встреча весьма приятна, но мне кажется, у нас есть дело.
- Какое? – удивилась Августа.
- Как это какое? А я? Мы должны меня вернуть! – воскликнула Мэйси. И добавила вежливо: - Здравствуйте, мистер Стюард!
- И вернуть Саймона, если о нем кто-то еще помнит, - продолжил Фрэнк. – Эта сумасшедшая колдунья доставила нам немало бед, а сама исчезла. А ведь только она знает, как вновь создать портал, и что вообще надо делать. Без нее мы бессильны!
- Тогда мы найдем колдунью, заставим ее поменять местами Саймона и Мэйси, а потом убьем. По-моему, неплохой план, - предложила Виктория.
- Вы не можете так говорить! Вы хотите убить женщину, которую даже не знаете! Она… Она не такая уж и плохая, как вы думаете. Вы не хотите понять, кто она, и зачем все это сделала. Может быть, встав на ее место, вы бы уже не были столь категоричны.
- Она хотела меня убить, хэлло! – напомнила Мэйси, которая никакого стокгольмского синдрома к своей похитительнице не ощущала, и с предложением вампирши была. в общем-то, согласна. – Если честно, мне плевать на ее внутренний мир, я хочу домой.
- Да уж, Августа, что-то ты разошлась в своем человеколюбии. У всего есть предел. Мы не должны сочувствовать колдунье, она этого не заслуживает.
- Кэйти… То есть колдунья – она не такая! – вновь воскликнула Августа.
Ей казалось, что эти люди просто не понимают ее. Она не могла до них достучаться, их сердца были ожесточены и озлоблены, они просто не хотели понять, какая же Кэйти на самом деле. Уж Корделия-то ее знала! Ах, если бы она смогла доказать им, что на самом деле Кэйти никому не желала зла, что она просто хотела жить – как и все они. Как и сама Корделия… Но поняли бы они? Вампирша – наверняка, она ради своей жизни готова была убить. В прямом смысле. Много раз. А вот люди… Фрэнк и Мэйси, казалось, были слеплены из одного теста – теста практичности, материальности и прагматичности, разве они смогут постигнуть высокие материи магии? Как и Августа – вот уж чье сердце напоминало кошелек. Но Августы-то с ними нет…
- Откуда ты можешь это знать? – удивленно спросила Виктория. – Ты видела ее вчера ровно десять минут, как и мы все. Только не говори, что за это время ты успела разглядеть ее тонкую душевную организацию и моральные ориентиры.
- Нет, конечно, нет, просто я подумала… Мы же не судим Викторию только за то, что она вампир, так? А ведь мы могли бы от нее отвернуться, бросить на произвол судьбы, думать о ней, только как о кровожадном монстре, не видеть в ней человека. Могли бы, но мы этого не делаем, - она посмотрела долгим взглядом на Викторию, и та отвернулась. – Почему бы нам не подумать о колдунье не как о враге, но как о страдающем и несчастном человеке?
- Знаешь, Августа, - проговорил Фрэнк после некоторой паузы, - я мог бы с тобой согласиться, если бы не некоторые отягощающие обстоятельства. Я не готов рассматривать ее как исключительную личность до тех пор, пока мы не вернем Саймона и не отправим Мэйси домой. Может быть тогда колдунья сможет оправдать себя. Но для начала нам было бы неплохо ее найти!
- Вы не сможете, - глухо ответила Августа.
- Почему это?
- Э… Мне так кажется, - быстро добавила она. – Ну, колдунья же исчезла, так? Откуда мы знаем, куда она исчезла – может быть, она где-нибудь в Брюсселе. А Брюссель – это далеко. А если ее вообще нет в нашем мире? Кто-нибудь из вас может сказать, где она? У кого-нибудь есть идеи, как ее искать?
- Вот это действительно проблема, - заметил Фрэнк. – Если бы здесь был Саймон, наверняка бы он что-нибудь придумал, а я совсем не силен в этих магических штучках. Хм, а где Корделия? Может быть, она смогла бы помочь?
- Не знаю, я ее сегодня все утро не видела, - пожала плечами Виктория. – Мэйс, а ты? Она не пыталась тебя напугать или хотя бы поговорить?
Девочка отрицательно покачала головой.
- Это странно, она всегда на виду, вечно под ногами мешается, - продолжала Виктория. Августа вспыхнула, но ничего не ответила. – Эй, Корделия! Корделия, ты здесь?
Разумеется, ответа не последовало.
- Знаете, дамы, пожалуй, мы с мадам графиней покинем вас, - неожиданно проговорил Фрэнк, испытующе глядя на Августу. – В ее любимом Le Matin появились новые пирожные, которые она наверняка еще не пробовала. Ты ведь не откажешься пойти, правда, Августа?
- О, конечно, нет! Я так соскучилась по пирожным, это так здорово! – она радостно захлопала в ладоши.
- Я тоже хочу пирожные, - встряла Мэйси. – Не хочу сидеть в этом скучном доме!
- А ваша помощь, юная мисс, мне тоже пригодится. Вы останетесь здесь с Викторией, раз она все равно не может выйти на улицу днем, и поможете ей в поисках полезной информации в библиотеке графини. Вдруг найдете нужное заклинание?
- Конечно, в книге «Темпоральные перемещения для чайников», - буркнула девочка. – Да я даже в школьной библиотеке Шекспира найти не могу, а тут какие-то непонятные магические книги искать надо. К тому же наедине с вампиршей! А я, может быть, хочу пирожное.
- Мэйси, не спорь со мной, - строго проговорил Фрэнк и обратился к Августе: – Ну что, мадам графиня, составите мне компанию в Лондоне?
Он предложил ей руку, и Августа, сияя, как еще не изобретенная электрическая лампочка, радостно приняла приглашение.
- Мне кажется, у Фрэнка появилась какая-то идея, - задумчиво проговорила Виктория, когда за ними закрылась дверь. – Неплохо было бы еще узнать, какая.
***
- Это так вкусно! Я никогда не ела ничего подобного! – Августа отковыряла ложечкой большой кусок венского торта и с аппетитом поглотила его.
- Вообще-то ела.
- Ч-что? – она поперхнулась этим несчастным кусочком, которому так и не суждено было быть проглоченным.
- В прошлый раз, когда мы втроем с Саймоном сидели в этом кафе, ты заказала тот же самый торт. Это было три дня назад, не такой уж и большой срок, чтобы это забыть.
- Просто я… Ну… - краска залила ее щеки, и Августа отвернулась.
Фрэнк успокаивающе погладил ее руку и внимательно посмотрел на женщину.
- Ты не Августа.
- Что? Конечно же, я Августа, что вы такое говорите! Кто же я еще! – она резко отдернула руку и испуганно посмотрела на Фрэнка. – Вы же мне верите?
Он молча покачал головой, а потом спокойно произнес:
- Не верю. Потому что я слишком хорошо знаю Августу. Она бы никогда не стала защищать чужую ей женщину, даже врага, и уж тем более взывать к гуманности. Она и слова-то такого не знает. Она бы первой предложила убить колдунью и станцевала бы джигу на ее могиле. А еще она никогда не называет меня на «Вы», а это платье, которое ты надела, она уже давно перестала носить, как вышедшее из моды. Ну что, я убедил тебя… Корделия?
Она резко отодвинула от себя тортик и вскочила с места.
- Нет, нет, нет! Это неправда! Разве ты не видишь: Августа – это я! Кто еще, если не я!
Женщина бросилась к выходу, но Фрэнк намного быстрее оказался у двери, и Корделия (давайте все же называть все своими именами!) влетела прямо в него. Посетители Le Matin с удивлением и некоторым даже удовольствием наблюдали за развернувшейся на их глазах картиной: не так уж и часто выпадает посетить подобный бесплатный спектакль.
Фрэнк взял Корделию под руку и вывел из кафе. Она не сопротивлялась и не пыталась убежать.
- И так, позволь угадать: ты каким-то образом захватила тело нашей дорогой графини, вселилась в него и посчитала, что этого никто не заметит? – спросил он, когда они отошли уже на приличное расстояние от кафе.
Корделия кивнула, а затем, не выдержав, расплакалась.
- Я не хотела этого, правда не хотела… Так получилось! – проговорила она сквозь слезы.
- Пожалуйста, не плачь, - Фрэнк приобнял ее за плечи и развернул лицом к себе.- Только я никогда не поверю, что ты этого не хотела. А ведь Августа доверяла тебе!
- Фрэнк, ты просто не понимаешь! Твоя Августа – всего лишь меркантильная эгоистка, которая думает только о себе. Она ни во что меня не ставила и не считалась со мной. Она хотела меня убить, совсем убить!
- Ты уже умерла. А она – нет. Что ты сделала с ней, говори! – не сдержавшись, Фрэнк схватил ее за руку, и женщина вскрикнула. – Извини. А теперь объясни, что произошло. Я не хотел вести этот разговор при Виктории, мало ли как она отреагирует. Да и Мэйси нечего пугать.
- Ты сразу понял, да? Это так ужасно! Я так бездарна, я ничего нормально сделать не могу, даже Августу изобразить. А она всего лишь самая обычная приземленная женщина, думающая только о платьях и косметике, не способная понимать и сопереживать. Разве я хуже ее?
- Корделия, я готов поверить в твои выдающиеся личностные качества, но есть одна вещь, которую ты не сможешь исправить, как бы ты не пыталась.
- Что? Это манера речи, да? Как не стараюсь, все никак не могу избавиться от этого северного акцента.
- Нет, все проще. Ты – не Августа. И никогда не станешь ей. Даже при всех минусах Августы, которые ты так красочно излагаешь, тебе далеко до нее.
- Ты так говоришь, просто потому что не знаешь меня!
- Зато я знаю Августу, и этого достаточно. Ты должна вернуть ее.
- Нет!
- Что?
- Ты считаешь, что Августа достойна жизни? А я, неужели я ее недостояна? Неужели я чем-то хуже ее? Почему я не могу нормально жить?!
- Ты умерла сто лет назад, пора бы уже с этим смириться.
- Я не хочу… Я не хочу снова умирать. Немногие из нас получают второй шанс на жизнь, а мне его дали. И я хочу им воспользоваться!
- И кто же тебе его дал?
- Я не хочу об этом говорить.
- Боюсь – придется.
- Это Кэйти, - глухо ответила Корделия.
- Кэйти?
- Вы называете ее Колдуньей. Она и правда очень могущественна, и она единственная, кто подумал обо мне. Вам же всем наплевать на меня! Ты думаешь только о своей Августе, Августа тоже думает только о себе – у вас много общего! Вампирша вообще меня не замечает. И только Кэйти видит во мне человека и хочет мне помочь. Она дала мне этот шанс, и надо быть дурой, чтобы отказаться от него.
- Надо было быть дурой, чтобы принять его! – проговорил Фрэнк в сердцах. – Кто она такая, ты знаешь? Ты даже не представляешь…
- О нет, мистер Фрэнк, как раз я знаю это прекрасно.
…
- Августа рассказала тебе историю моей смерти, да? Ту, которая я жестоким мужем и отравлением. Я чувствовала себя женой Синей Бороды, когда ее рассказывала. По-моему, я здорово придумала, да? И ни у кого не возникло вопросов, даже Августа прониклась и пожалела меня. Это была чудесная, трагическая, жестокая и абсолютно придуманная история. Мистер Фрэнк, вы хотите узнать настоящую? Тогда слушайте!
Меня и правда убили – безжалостно и бессмысленно. Повесили. Знаете то дерево около ворот? Я висела там несколько дней, и никто не подходил – поместье стояло покинутым. Знаешь, это был век Просвещения – так его называли. Век науки и искусства, век отвержения всех суеверий… И расцвет охоты на ведьм. Тебе смешно? Конечно, прошло уже сто лет, и это теперь кажется историй. Но я приняла в этой истории самое непосредственное участие. Меня обвинили в колдовстве и немедленно учинили суд. Там не было ни прокуроров, ни адвокатов, а у обвиняемой не было права голоса. Ведьма должна умереть – это было единственным обвинением, и оно говорило само за себя.
- Но почему? Как можно просто так взять и убить невиновного? – воскликнул Фрэнк.
- Потому что я и правда была ведьмой. Я и Кэйти – мы тогда были лучшими подругами. Единственными подругами. Она давно уже увлекалась магией, и я видела, чего можно добиться простым заклинанием. Кэйти, как мне казалось, могла все! Я смотрела на нее и училась, постигала тайны магии и мечтала однажды стать такой же сильной и могущественной, как и она.
Мы жили тогда в поместье, которым теперь владеет Августа. Я думаю, ты уже догадался, кому принадлежат все эти книги. Мне! А я даже не могу ими воспользоваться – призрачная рука лишь проходит сквозь.
А потом меня убили. То ли местные жители посчитали, что я виновата в долгой засухе и эпидемии холеры, а может их не устроил дождь из лягушек, но они посчитали, что представляю для них угрозу. Кэйти успела уйти раньше, а я замешкалась и не смогла сбежать. Но она не оставила меня! Она вернула меня, пусть и в виде привидения, не дав мне окончательно погибнуть. А теперь нашла способ, чтобы дать мне тело. Она понимающая и сочувствующая, настоящая подруга, она не такая, как вы думаете! Кэйти заботится обо мне!
- Корделия, ты всерьез веришь в то, что ты говоришь? Твоя Кэйти не думает ни о ком, кроме себя. Почему вдруг она вспомнила о тебе только сейчас, где она была все эти сто лет, пока ты призраком скиталась по дому? Ее заботит только ее месть – и вот она нашла способ отомстить Августе, а скоро доберется и до остальных. Ты же – просто глупая марионетка в ее руках.
- Не говори так!
- Мы немедленно возвращаемся в Уотфорд, и ты возвращаешь тело его законной владелице, понятно? А потом признаешь, что была плохой девочкой и просишь у нее прощение. Идем!
- Н-нет…
Корделия остановилась посреди улицы и решительно посмотрела на Фрэнка:
- Может быть, я и была плохой девочкой, но я не могу лишиться того, что получила. Я сто лет мечтала вновь ощутить землю под ногами, почувствовать дуновение ветра на своей коже, вдохнуть воздух… Ты не можешь меня лишить всего этого!
- Ты смогла лишить этого Августу. Ты считаешь это правильным? Ну-ка, Корделия, посмотри на меня и скажи: правильно ли ты поступила? Что говорит твоя совесть? Я же вижу, что она не молчит!
Корделия закусила губу и смахнула слезинку.
- Кэйти всегда говорила, что из меня не получится хорошая ведьма: я слишком много сомневаюсь и переживаю. Я должна бы сейчас не думать об Августе, а наслаждаться своей новой жизнью… Но я не могу. Что со мной не так?
- Да, милая, ты плохая ведьма. Но хороший человек, ведь правда? – Корделия с усилием улыбнулась и кивнула. Приятно было сознавать себя хорошим человеком. – Мы вернемся в Уотфорд, и ты все объяснишь. Августа наверняка сможет тебя понять. И, может быть, простить. Идем?
- Фрэнк, пожалуйста, дай мне еще немного времени. Я так мало жила… Час, я не прошу большего. Я хочу увидеть, каким стал Лондон за то время, что я сидела взаперти в поместье, хочу узнать, что изменилось… Хочу съесть еще кусочек торта. Можно?
- Хорошо, Корделия. Ровно час. Позволь мне на это время стать твоим гидом и показать наш любимый Лондон.
Он предложил ей руку, и они не торопясь пошли по оживленной улице, стараясь хотя бы на час сделать вид, что они всего лишь обычные люди, отправившиеся на послеобеденный променад.
***
Лос-Анжелес, 2007 год
- Я должна убить тебя, Саймон, - повторила Виктория совсем тихо. – Но я не могу этого сделать.
- Это еще что за новости? – тот так и подскочил на постели и уже в мгновение ока оказался в другом конце комнаты. В конце концов, опасно находиться рядом с человеком (а тем более вампиром), заявляющем такие странные вещи.
- Я должна была сделать это еще вчера, но не смогла. А потом я поняла, что вообще не смогу тебя убить – никогда.
Она накинула халат, потому что говорить о таких убийственно важных вещах следовало в хоть чуть-чуть более солидном виде, и прошлась по комнате, остановившись около зеркала.
- Все должно было быть намного проще. Я получила слишком многое, чтобы сомневаться в правильности своего решения. Мне должно было быть просто тебя убить. Помнишь тогда, нашу первую встречу? Это было так романтично: луна ярко светила, кузнечики стрекотали в траве, и этот склеп, возвышающийся, словно греческий храм… Очень маленький греческий храм, но все же. Тогда у меня не было никаких сомнений, я знала, что хочу есть, и я знала, что готова тебя убить.
- Кхм, да, такое не забывается.
- С тех пор слишком много воды утекло. Я думала, что мне это будет совсем не сложно, а потом я увидела тебя. Я думала, что к этому времени уже все забуду, но ты – мое прошлое. А прошлое нельзя убивать. Это было бы слишком плохо, слишком неправильно!
- Вики, постой хоть секундочку и успокойся. Давай начнем с простого: зачем тебе меня убивать?
- Это долгая история.
- А у нас много времени.
- Ты не сможешь меня простить после этого…
- Позволь мне самому разобраться, смогу я тебя простить или нет. В конце концов, мне надо знать, за что.
- Ну хорошо. Ты уже много раз спрашивал, что произошло: я отражаюсь в зеркале, я могу выходить днем на улицу, я вообще изменилась, да? У этого есть одно простое объяснение – мне помогли.
