"Когда начинается смерть", серия 2
Jul. 21st, 2008 10:45 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chantfleuriПо-моему, это самая дурацкая серия в сериале, в ней не произошло ровным счетом ничего. Но вам придется ее прочесть, увы.
2.
Флешбек
Утром следующего дня я ехала в Лондон и под убаюкивающий стук колес поезда думала о том, что все было не так ужасно, как могло быть. Меня никто не убил, мне не снились кошмары, и в старом средневековом доме, с семейным кладбищем под окнами моей комнаты, не произошло ровным счетом ничего. Даже обидно как-то.
Фрэнк уехал еще раньше, оставив меня одну, и теперь уже не помогали никакие отговорки про роковое проклятие, нависшее над этим домом и «но кто же натаскает мне воды из колодца?!»
В Лондоне меня ждали важные и неотложные дела, мне следовало заказать мебель в новый дом, зайти к нотариусу за документами на имущество, но в первую очередь – встретиться с Викторией.
… Которая как всегда опаздывала. Уже на час.
- Ах, ты меня уже ждешь, как это мило с твоей стороны! – она выпорхнула из экипажа с легкостью лани, газели, или с какими еще животными сравнивают изящных женщин?
- Не так уж и долго, - проговорила я, махнув на нее рукой.
- Ну как твой домик в… Укридже?
- Уотфорде, - поправила я Викторию, проникаясь гордостью, любовью и патриотизмом к нашему маленькому славному Уотфорду. Век бы его не видеть. – Все… прекрасно. Отличные виды, старинная мебель, э… тишина и покой.
- Скука смертная, да? – сочувственно проговорила подруга. – Но жить можно?
- Не уверена… Хотя паукам там живется вполне вольготно.
- Паукам?! – Виктория наморщила свой миленький носик. – Но ведь ты сильная, ты справишься! А Кэти, должно быть, уже закончила с моей новой шляпкой, - она поспешила сменить тему, и с предвкушением маленькой девочки направилась к входу.
Кэти – модистка, и вот уже несколько лет Виктория остается ее самой перспективной клиенткой, хотя чтобы справиться с количеством вещей, которые необходимы моей подруге «здесь и прямо сейчас», впору открывать маленькую фабрику. Я грустно вздохнула и поплелась вслед за ней. Новых шляпок в моих далеко идущих планах не было.
Вики по-хозяйски открыла дверь и вошла внутрь.
- Августа, дорогая, подожди, я быстро, - заверила она меня.
Мы с Кэти переглянулись. Она проводила меня к креслу для таких ожидающих и мающихся от безделья, как я. Мужья, подругу, камеристки – все они проводили здесь долгие часы, которые мне было предложено скрасить чаем с печеньями.
Виктория с упоением кружилась перед зеркалом в шляпе с какими-то совершенно немыслимыми перьями.
- Мне идет? Боже, Кэти, какая невообразимая красота!..
Модистка согласно кивала, радуясь, что ее новая работа никаких нареканий не вызывает. Пока.
Я усмехнулась про себя. Виктория как будто и не изменилась с детства. Ее восторг и радость всякой ерунде вызывали в любом взрослом человеке улыбку и полную уверенность в том, что она непроходимая дура. Но я-то прекрасно знала, что это не так…
Дружим мы так давно, что уже и не вспомнить. Наши матери были знакомы, а до этого – наши бабушки, а уж что было раньше, не взялся бы сказать никто. Мы общались, мы ссорились, мы плакали и смеялись вместе, и конечно, мечтали…
Я прекрасно помню то время, это было теплым летом 1850 года. Я гостила в доме ее бабушки где-то в Вустерширской глубинке. Тогда я представляла дом своей мечты именно таким – большой, светлый, деревянные полы и деревянные же панели на стенах, запах свежескошенной травы, речка неподалеку, зеленые холмы, уходящие вдаль… С тех пор мое видение идеального дома немало изменилось. Иногда мечты исполняются.
Был поздний вечер, и мы сидели в отведенной нам комнате. Мы давно должны были спать, но вместо этого, уютно устроившись посреди комнаты, болтали обо всем на свете. Как нам тогда казалось – об очень серьезных вещах.
- Скажи, - шепотом обратилась ко мне Вики, как будто боялась, что бабушка может ее услышать, - ты мечтаешь о том, как выйдешь замуж?
Ее вопрос заставил меня покраснеть, глаза Виктории наоборот же горели от предвкушения интересного душевного разговора. По правде сказать, о своем «замуже» я тогда еще не думала, куда больше в мои семь лет меня интересовали куклы и прочие девчачьи штучки. Подруга же начала взрослеть и интересоваться мальчиками (на мой тогдашний взгляд – премерзкие создания, от которых ничего хорошего ждать нельзя было) много раньше меня.
- Ну, да, иногда, - слукавила я. – Мы же обязательно выйдем замуж, мне там всегда мама говорила. Я хочу, чтобы он был красивый!
- И я! – все тем же таинственным шепотом продолжала делиться со мной Виктория. –Только мой муж должен быть обязательно принцем, вот.
Я завистливо вздохнула. Ну вот, всегда так, Виктории только принцы и достаются, хотя бы в мечтах.
- Из какой-нибудь далекой-далекой страны… Ну как Франция! И у него должен быть замок, как в сказках, знаешь? А я буду принцессой! Виктория закружилась по комнате, изображая руками длинное широкое платье, которое будет на ней надето. Это первое, что ассоциировалось с принцессами.
- А потом будет свадьба, большая-пребольшая. И он меня обязательно… поцелует! – тут даже Вики покраснела.
Как быстро мы выросли! Казалось бы, прошло всего каких-то семь или восемь лет, но нас было уже не узнать, и, конечно, я говорю не о внешности. Я жила с родителями в шестикомнатной лондонской квартире, которая была, разумеется, довольно велика для нашей небольшой семьи и скромного штата прислуги в три человека, но уже тогда я в тайне надеялась и мечтала о большем.
Виктория же, как мне казалось, со своими целями в жизни давно определилась, она недавно закончила балетную школу при Кавент-гардене и теперь числилась в труппе, и, кажется, даже подавала какие-то надежды.
Я пришла в их дом на окраине, где она жила с матерью. Ее отец умер два года назад, и сейчас я как никогда хорошо понимаю их финансовое состояние на тот момент. Да и мать ее ничего не имела против осуществления мечты Виктории, которая всегда хотела танцевать.
Виктория делала разминку, которая, по ее словам, была необходима балеринам каждый день (слово «балерина» произносилось с придыханием и искренней гордостью в голосе). На ней был ее сценический костюм, в котором, по моим представлениям, танцевать было весьма затруднительно, однако она старалась изо всех сил. И цветы, цветы в большом количестве – скромные полевые цветочки и настоящие роскошные букеты, они занимали все доступные поверхности и наполняли комнату просто невыносимым ароматами.
- Да ты популярна, Вики, - шутливо проговорила я, но подруга зарделась от настоящей гордости.
- Ну что ты, просто нашлись некоторые ценители… Но, быть может, когда-нибудь я стану известной танцовщицей, звездой Кавент-гардена… Ах, тогда бы моя мечта сбылась!
- Я так искренне за тебя рада, дорогая! Я вижу, как ты счастлива. Тебе ведь все нравится, да?
- Все… Все, Августа, это слишком много, - как-то по-взрослому серьезно произнесла она. – Но я довольна, что сама выбираю свой путь и строю свою жизнь.
- Ну да, это замечательно, - протянула я задумчиво. – Свобода и все такое, здорово.
Мы спустились в небольшой ухоженный сад, прилегающий к их дому. Теплое весеннее солнце приятно грело, и нам хотелось купаться в его лучах, радоваться цветам и пению птиц… Ну, во всяком случае, мне. Виктория выглядела какой-то задумчивой и поникшей.
- Устаешь там, да?
- Конечно, но не в том дело. Знаешь, Августа… Я не думала, что будет так. Это жизнь, та самая настоящая жизнь, но я не уверена, что она мне нравится.
- Что ты имеешь в виду?
- Не будь глупенькой! Кругом столько мужчин, и складывается такое впечатление, что им наплевать на балет, и все, что их интересует, это только мы!
Я недоверчиво посмотрела на нее.
- Нравиться мужчинам как женщина, ты понимаешь?
- Но что в этом такого? Знаешь ли, и я не обделена вниманием! К родителям порой приходят гости, и меня знакомят с милыми молодыми людьми, - гордо проговорила я, желая показать, что тоже ничуть не хуже некоторых.
- Ах, я говорю совсем о другом, - Вики махнула рукой. – Скоро подрастешь и поймешь.
«Подрасту?!» Я обиделась. Какое еще «подрасту», да мы с ней ровесницы! Но уже тогда я понимала, что Виктория во многом отличается от меня. Она была гораздо более искушенной в жизни, во всех ее проявлениях, возможно, на это оказала влияние среда оперного театра, но я думаю, что Вики всегда была такой. Слишком умной и слишком сильной, чтобы оставаться обычной. Она стала моим проводником в эту, другую жизнь, открыла мне глаза и заставила повзрослеть. О чем я порой жалею. Я бегала к ней за советами, я плакала только при ней и рассказывала о своих переживаниях, а Виктория всегда понимала, принимала – и, что самое главное, давала советы.
Тогда же она говорила о совершенно другой жизни, о которой я и понятия не имела.
- Ты даже не представляешь, как взрослые мужчины любят молоденьких балеринок, - хихикнула она. – После представления от них просто отбоя нет, наша тесная гримерка забита. И что ты думаешь – девочкам нравится! Никто не возражает против ласк и поцелуев, а то и большего.
- Но… это же ужасно! – искренне воскликнула я.
- Ужасно? Да ничуть, дорогая. Это жизнь, та самая жизнь, о которой я и говорю тебе. Мужчины – настоящие дураки, они не знают, что это мы ими вертим, как хотим. Посмотри, видишь этот кулон? Ты даже не представляешь, сколько он стоит! А они дарят эти безделушки и считают, что мы теперь принадлежим им. Да никогда! Я принадлежу только себе.
- Вроде того, - пробормотала я ошеломленно. – Но… Позволять мужчинам прикасаться к себе, это же так мерзко! Я не могу себе этого представить, брр!
- Думаешь, когда ты выйдешь замуж – а случится это уже очень скоро, поверь мне! – муж не будет тебя трогать? Да он будет грубее этих мужчин, потом что тогда-то ты точно будешь принадлежать только ему.
- Но он же будет мужем… - неуверенно проговорила я.
- Еще хуже, поверь мне. Мужья не дарят таких подарков, не возят в рестораны пить дорогое шампанское и не заваливают цветами. Одна из наших оперных девочек вышла замуж – и что теперь? Живут вдвоем на его нищенскую зарплату, Люси нашей муж работать, конечно, запрещает. Бьет ее. Никаких красивых платьев и драгоценностей, только знай, что думай, как бы мужа не разгневать, особенно когда тот пьяный домой приходит. Ты думаешь – это лучше?
Я не знала, что ответить, просто стояла и смотрела на подругу, как на пришельца из другого мира. Еще пять минут назад я страшно хотела замуж, сейчас же я в этом так уверена не была. Но интересовал меня другой вопрос…
- Скажи, Вики, - я перешла на шепот и даже огляделась, хотя кругом никого не было. – А он тебя, ну, любил?
- Ах, ты про это! – засмеялась она. – Господи, Августа, какая же ты еще маленькая все-таки! Конечно, как же иначе. Ну что ты делаешь такое страшное лицо, дорогая, не бойся. Это не так уж и страшно, а иногда даже приятно. Но, чаще всего, это скучно. Зато это нравится им, так что почему бы и нет?..
Отчаянно зевая, я перевела взгляд на часы. Кажется, Виктория примеряет свою шляпку уже час. Поистине, эта процедура требовала немалых усилий, как моральных, так и физических. Я продолжала скучать, не забывая угощаться предоставленным Кэти печеньем.
- Какая прелестная сумочка! – искренно восторгалась подруга. – Это шелк? Чья работа, неужели тоже ты, Кэт?
- Увы, нет, мадам, привезена из Парижа.
- Ах, Париж!.. – задумчиво проговорила Виктория, в глазах которой ценность сумочки подскочила до недостижимых высот. – Дорогая, неправда ли, она миленькая?
- Да-да, - протянула я.
Что ж, пока Виктория наслаждается покупками, продолжим наш рассказ. Мы с Викторией продолжали общаться, хоть и жили в совершенно разных мирах. Это не было преградой, наоборот, нас притягивала и очаровывала эта непохожесть. Я всегда была la petite fille en rose, Вики же казалась мне опытной и искушенной женщиной, несмотря на нас одинаковый возраст. Особенно ее поддержка понадобилась мне, когда настала моя пора выходить замуж…
Я уже второй час стояла около зеркала, заламывая руки и со страданием в голосе вопрошая (себя, зеркало, Викторию и горничную, которая поспешила ретироваться), почему мы, женщины, так несчастны, что нас выдают замуж против нашей воли.
- Может, не надо? – в очередной раз спросила я.
- По-моему, ты об этом дне всю жизнь мечтала. Красивое платье, все такое. Ну вот и радуйся, - проговорила добрая подруга.
Но это меня не радовало.
- Ну скажи хоть, нравится тебе твой будущий муж? Он богатый?
- Да как будто это самое главное, - всплеснула я руками. – Ну да, богатый, граф даже, не знаю уж, где родители его нашли. Но что с того? Я не люблю его, да и он вряд ли любит меня, мы виделись всего пару раз. Он чужой мне человек, он старше меня на десять лет!
- Десять лет? Ну, дорогая, это совсем немного. Вот что, пойдем-ка сядем!
Виктория оторвала меня от зеркала, в котором отображалась моя унылая физиономия в ореоле красиво убранных волос и кружева платья.
- Будь умницей, и тогда жизнь твоя пойдет, как по маслу. Докажи ему, что ты можешь быть хорошей женой, любящей, нежной, ну и какими там они еще бывают, эти жены. Заставь его полюбить тебя, вот что самое главное. Ты красивая и умная девушка, Августа, немного стараний, и ты сможешь сама строить свою жизнь так, как захочешь. Мужчины считают нас глупыми и беспомощными, и в этом наш козырь, ты понимаешь?
- Что-то не очень. Я мечтаю о свободе, которая есть у тебя, но не могу ее получить: сначала родители, теперь муж, я даже не знаю, что хуже!
- Все в твоих руках, - проговорила подруга. – Ты еще не знаешь, какие перспективы тебе открываются. Ты станешь графиней, у тебя будет множество знакомых – любые мужчины будут у твоих ног, стоит тебе лишь пальцем поманить.
- О каких мужчинах ты говоришь! Ты забыла, что я выхожу замуж?
- О, если ты будешь осторожна, то этот будет тебе помехой, - засмеялась она. Муж? Это лишь неудобство, с которым придется смириться, но это неудобство будет оплачивать все твои траты, а ты сможешь заказывать платья у лучших портных Лондона, устраивать балы в своем доме, иметь самые роскошные экипажи… Я даже немного завидую тебе, твое положение намного прочнее моего, мужу просто некуда от тебя деться, в то время как мои кавалеры могут покинуть меня, лишь только я им надоем. Carpe diem!
Я улыбнулась, и грусть, кажется, немного отступила, стоило мне представить, как я еду в шикарной белой открытой карете, я, графиня Стэффорд!, и все с завистью смотрят на меня, такую красивую и богатую… Да, пожалуй, это не так уж и плохо.
- Ну же, Августа, да ты совсем поникла! – Виктория уселась рядом со мной, когда все ее покупки были закончены. Неужели я и правда так долго? Извини, дорогая, но я просто не могла устоять!..
- Да что ты, что ты, все хорошо, я задумалась. Но, честно признаться, я тороплюсь. Столько дел в связи с этим переездом! Сейчас мне необходимо заказать мебель, ведь не могу я жить среди этих средневековых развалин.
- Бедная, как я тебе сочувствую, и тебе приходится делать все самой! Неужели этот сухарь Фрэнк не поможет тебе? Он совершенно не понимает твоего положения.
- Но что Фрэнк? Наша связь закончилась, я ясно дала ему понять, что между нами больше ничего нет, и теперь не могу же я взять свое слово назад только для того, чтобы он решал мои дела!
- Вчера тебя не смущало упросить его составить тебе компанию в Уэстфорде.
- Уотфорде. И сегодня, представь только, он покинул меня рано утром, только чтобы отправиться на свою работу, его там ждал какой-то важный клиент, понимаешь ли! Нет, он обиделся на меня, определенно обиделся.
Виктория засмеялась.
- Тебе надо найти мужчину, дорогая, иначе ты совсем пропадешь!
- У тебя нет никого на примете? – безрадостно спросила я. – Впереди еще длинная жизнь, и не хочется провести ее в одиночестве.
- Да, длинная жизнь… - задумчиво проговорила Вик.
- Что-то не так?
Я заметила, как быстро изменилось ее лицо, как будто тяжелая дума или грустно воспоминание закралось в голову, совершенно для того не предназначенную.
- Вики, все в порядке?
- Да-да, конечно, как же иначе. Ну что, идем? Меня ждет экипаж, я подброшу тебя, куда тебе необходимо.
2.
Флешбек
Век честных рыцарей прошел, известно, что порой
Мир гордых женщин окружен бессовестной игрой.
Миледи.
Утром следующего дня я ехала в Лондон и под убаюкивающий стук колес поезда думала о том, что все было не так ужасно, как могло быть. Меня никто не убил, мне не снились кошмары, и в старом средневековом доме, с семейным кладбищем под окнами моей комнаты, не произошло ровным счетом ничего. Даже обидно как-то.
Фрэнк уехал еще раньше, оставив меня одну, и теперь уже не помогали никакие отговорки про роковое проклятие, нависшее над этим домом и «но кто же натаскает мне воды из колодца?!»
В Лондоне меня ждали важные и неотложные дела, мне следовало заказать мебель в новый дом, зайти к нотариусу за документами на имущество, но в первую очередь – встретиться с Викторией.
… Которая как всегда опаздывала. Уже на час.
- Ах, ты меня уже ждешь, как это мило с твоей стороны! – она выпорхнула из экипажа с легкостью лани, газели, или с какими еще животными сравнивают изящных женщин?
- Не так уж и долго, - проговорила я, махнув на нее рукой.
- Ну как твой домик в… Укридже?
- Уотфорде, - поправила я Викторию, проникаясь гордостью, любовью и патриотизмом к нашему маленькому славному Уотфорду. Век бы его не видеть. – Все… прекрасно. Отличные виды, старинная мебель, э… тишина и покой.
- Скука смертная, да? – сочувственно проговорила подруга. – Но жить можно?
- Не уверена… Хотя паукам там живется вполне вольготно.
- Паукам?! – Виктория наморщила свой миленький носик. – Но ведь ты сильная, ты справишься! А Кэти, должно быть, уже закончила с моей новой шляпкой, - она поспешила сменить тему, и с предвкушением маленькой девочки направилась к входу.
Кэти – модистка, и вот уже несколько лет Виктория остается ее самой перспективной клиенткой, хотя чтобы справиться с количеством вещей, которые необходимы моей подруге «здесь и прямо сейчас», впору открывать маленькую фабрику. Я грустно вздохнула и поплелась вслед за ней. Новых шляпок в моих далеко идущих планах не было.
Вики по-хозяйски открыла дверь и вошла внутрь.
- Августа, дорогая, подожди, я быстро, - заверила она меня.
Мы с Кэти переглянулись. Она проводила меня к креслу для таких ожидающих и мающихся от безделья, как я. Мужья, подругу, камеристки – все они проводили здесь долгие часы, которые мне было предложено скрасить чаем с печеньями.
Виктория с упоением кружилась перед зеркалом в шляпе с какими-то совершенно немыслимыми перьями.
- Мне идет? Боже, Кэти, какая невообразимая красота!..
Модистка согласно кивала, радуясь, что ее новая работа никаких нареканий не вызывает. Пока.
Я усмехнулась про себя. Виктория как будто и не изменилась с детства. Ее восторг и радость всякой ерунде вызывали в любом взрослом человеке улыбку и полную уверенность в том, что она непроходимая дура. Но я-то прекрасно знала, что это не так…
Дружим мы так давно, что уже и не вспомнить. Наши матери были знакомы, а до этого – наши бабушки, а уж что было раньше, не взялся бы сказать никто. Мы общались, мы ссорились, мы плакали и смеялись вместе, и конечно, мечтали…
Я прекрасно помню то время, это было теплым летом 1850 года. Я гостила в доме ее бабушки где-то в Вустерширской глубинке. Тогда я представляла дом своей мечты именно таким – большой, светлый, деревянные полы и деревянные же панели на стенах, запах свежескошенной травы, речка неподалеку, зеленые холмы, уходящие вдаль… С тех пор мое видение идеального дома немало изменилось. Иногда мечты исполняются.
Был поздний вечер, и мы сидели в отведенной нам комнате. Мы давно должны были спать, но вместо этого, уютно устроившись посреди комнаты, болтали обо всем на свете. Как нам тогда казалось – об очень серьезных вещах.
- Скажи, - шепотом обратилась ко мне Вики, как будто боялась, что бабушка может ее услышать, - ты мечтаешь о том, как выйдешь замуж?
Ее вопрос заставил меня покраснеть, глаза Виктории наоборот же горели от предвкушения интересного душевного разговора. По правде сказать, о своем «замуже» я тогда еще не думала, куда больше в мои семь лет меня интересовали куклы и прочие девчачьи штучки. Подруга же начала взрослеть и интересоваться мальчиками (на мой тогдашний взгляд – премерзкие создания, от которых ничего хорошего ждать нельзя было) много раньше меня.
- Ну, да, иногда, - слукавила я. – Мы же обязательно выйдем замуж, мне там всегда мама говорила. Я хочу, чтобы он был красивый!
- И я! – все тем же таинственным шепотом продолжала делиться со мной Виктория. –Только мой муж должен быть обязательно принцем, вот.
Я завистливо вздохнула. Ну вот, всегда так, Виктории только принцы и достаются, хотя бы в мечтах.
- Из какой-нибудь далекой-далекой страны… Ну как Франция! И у него должен быть замок, как в сказках, знаешь? А я буду принцессой! Виктория закружилась по комнате, изображая руками длинное широкое платье, которое будет на ней надето. Это первое, что ассоциировалось с принцессами.
- А потом будет свадьба, большая-пребольшая. И он меня обязательно… поцелует! – тут даже Вики покраснела.
Как быстро мы выросли! Казалось бы, прошло всего каких-то семь или восемь лет, но нас было уже не узнать, и, конечно, я говорю не о внешности. Я жила с родителями в шестикомнатной лондонской квартире, которая была, разумеется, довольно велика для нашей небольшой семьи и скромного штата прислуги в три человека, но уже тогда я в тайне надеялась и мечтала о большем.
Виктория же, как мне казалось, со своими целями в жизни давно определилась, она недавно закончила балетную школу при Кавент-гардене и теперь числилась в труппе, и, кажется, даже подавала какие-то надежды.
Я пришла в их дом на окраине, где она жила с матерью. Ее отец умер два года назад, и сейчас я как никогда хорошо понимаю их финансовое состояние на тот момент. Да и мать ее ничего не имела против осуществления мечты Виктории, которая всегда хотела танцевать.
Виктория делала разминку, которая, по ее словам, была необходима балеринам каждый день (слово «балерина» произносилось с придыханием и искренней гордостью в голосе). На ней был ее сценический костюм, в котором, по моим представлениям, танцевать было весьма затруднительно, однако она старалась изо всех сил. И цветы, цветы в большом количестве – скромные полевые цветочки и настоящие роскошные букеты, они занимали все доступные поверхности и наполняли комнату просто невыносимым ароматами.
- Да ты популярна, Вики, - шутливо проговорила я, но подруга зарделась от настоящей гордости.
- Ну что ты, просто нашлись некоторые ценители… Но, быть может, когда-нибудь я стану известной танцовщицей, звездой Кавент-гардена… Ах, тогда бы моя мечта сбылась!
- Я так искренне за тебя рада, дорогая! Я вижу, как ты счастлива. Тебе ведь все нравится, да?
- Все… Все, Августа, это слишком много, - как-то по-взрослому серьезно произнесла она. – Но я довольна, что сама выбираю свой путь и строю свою жизнь.
- Ну да, это замечательно, - протянула я задумчиво. – Свобода и все такое, здорово.
Мы спустились в небольшой ухоженный сад, прилегающий к их дому. Теплое весеннее солнце приятно грело, и нам хотелось купаться в его лучах, радоваться цветам и пению птиц… Ну, во всяком случае, мне. Виктория выглядела какой-то задумчивой и поникшей.
- Устаешь там, да?
- Конечно, но не в том дело. Знаешь, Августа… Я не думала, что будет так. Это жизнь, та самая настоящая жизнь, но я не уверена, что она мне нравится.
- Что ты имеешь в виду?
- Не будь глупенькой! Кругом столько мужчин, и складывается такое впечатление, что им наплевать на балет, и все, что их интересует, это только мы!
Я недоверчиво посмотрела на нее.
- Нравиться мужчинам как женщина, ты понимаешь?
- Но что в этом такого? Знаешь ли, и я не обделена вниманием! К родителям порой приходят гости, и меня знакомят с милыми молодыми людьми, - гордо проговорила я, желая показать, что тоже ничуть не хуже некоторых.
- Ах, я говорю совсем о другом, - Вики махнула рукой. – Скоро подрастешь и поймешь.
«Подрасту?!» Я обиделась. Какое еще «подрасту», да мы с ней ровесницы! Но уже тогда я понимала, что Виктория во многом отличается от меня. Она была гораздо более искушенной в жизни, во всех ее проявлениях, возможно, на это оказала влияние среда оперного театра, но я думаю, что Вики всегда была такой. Слишком умной и слишком сильной, чтобы оставаться обычной. Она стала моим проводником в эту, другую жизнь, открыла мне глаза и заставила повзрослеть. О чем я порой жалею. Я бегала к ней за советами, я плакала только при ней и рассказывала о своих переживаниях, а Виктория всегда понимала, принимала – и, что самое главное, давала советы.
Тогда же она говорила о совершенно другой жизни, о которой я и понятия не имела.
- Ты даже не представляешь, как взрослые мужчины любят молоденьких балеринок, - хихикнула она. – После представления от них просто отбоя нет, наша тесная гримерка забита. И что ты думаешь – девочкам нравится! Никто не возражает против ласк и поцелуев, а то и большего.
- Но… это же ужасно! – искренне воскликнула я.
- Ужасно? Да ничуть, дорогая. Это жизнь, та самая жизнь, о которой я и говорю тебе. Мужчины – настоящие дураки, они не знают, что это мы ими вертим, как хотим. Посмотри, видишь этот кулон? Ты даже не представляешь, сколько он стоит! А они дарят эти безделушки и считают, что мы теперь принадлежим им. Да никогда! Я принадлежу только себе.
- Вроде того, - пробормотала я ошеломленно. – Но… Позволять мужчинам прикасаться к себе, это же так мерзко! Я не могу себе этого представить, брр!
- Думаешь, когда ты выйдешь замуж – а случится это уже очень скоро, поверь мне! – муж не будет тебя трогать? Да он будет грубее этих мужчин, потом что тогда-то ты точно будешь принадлежать только ему.
- Но он же будет мужем… - неуверенно проговорила я.
- Еще хуже, поверь мне. Мужья не дарят таких подарков, не возят в рестораны пить дорогое шампанское и не заваливают цветами. Одна из наших оперных девочек вышла замуж – и что теперь? Живут вдвоем на его нищенскую зарплату, Люси нашей муж работать, конечно, запрещает. Бьет ее. Никаких красивых платьев и драгоценностей, только знай, что думай, как бы мужа не разгневать, особенно когда тот пьяный домой приходит. Ты думаешь – это лучше?
Я не знала, что ответить, просто стояла и смотрела на подругу, как на пришельца из другого мира. Еще пять минут назад я страшно хотела замуж, сейчас же я в этом так уверена не была. Но интересовал меня другой вопрос…
- Скажи, Вики, - я перешла на шепот и даже огляделась, хотя кругом никого не было. – А он тебя, ну, любил?
- Ах, ты про это! – засмеялась она. – Господи, Августа, какая же ты еще маленькая все-таки! Конечно, как же иначе. Ну что ты делаешь такое страшное лицо, дорогая, не бойся. Это не так уж и страшно, а иногда даже приятно. Но, чаще всего, это скучно. Зато это нравится им, так что почему бы и нет?..
Отчаянно зевая, я перевела взгляд на часы. Кажется, Виктория примеряет свою шляпку уже час. Поистине, эта процедура требовала немалых усилий, как моральных, так и физических. Я продолжала скучать, не забывая угощаться предоставленным Кэти печеньем.
- Какая прелестная сумочка! – искренно восторгалась подруга. – Это шелк? Чья работа, неужели тоже ты, Кэт?
- Увы, нет, мадам, привезена из Парижа.
- Ах, Париж!.. – задумчиво проговорила Виктория, в глазах которой ценность сумочки подскочила до недостижимых высот. – Дорогая, неправда ли, она миленькая?
- Да-да, - протянула я.
Что ж, пока Виктория наслаждается покупками, продолжим наш рассказ. Мы с Викторией продолжали общаться, хоть и жили в совершенно разных мирах. Это не было преградой, наоборот, нас притягивала и очаровывала эта непохожесть. Я всегда была la petite fille en rose, Вики же казалась мне опытной и искушенной женщиной, несмотря на нас одинаковый возраст. Особенно ее поддержка понадобилась мне, когда настала моя пора выходить замуж…
Я уже второй час стояла около зеркала, заламывая руки и со страданием в голосе вопрошая (себя, зеркало, Викторию и горничную, которая поспешила ретироваться), почему мы, женщины, так несчастны, что нас выдают замуж против нашей воли.
- Может, не надо? – в очередной раз спросила я.
- По-моему, ты об этом дне всю жизнь мечтала. Красивое платье, все такое. Ну вот и радуйся, - проговорила добрая подруга.
Но это меня не радовало.
- Ну скажи хоть, нравится тебе твой будущий муж? Он богатый?
- Да как будто это самое главное, - всплеснула я руками. – Ну да, богатый, граф даже, не знаю уж, где родители его нашли. Но что с того? Я не люблю его, да и он вряд ли любит меня, мы виделись всего пару раз. Он чужой мне человек, он старше меня на десять лет!
- Десять лет? Ну, дорогая, это совсем немного. Вот что, пойдем-ка сядем!
Виктория оторвала меня от зеркала, в котором отображалась моя унылая физиономия в ореоле красиво убранных волос и кружева платья.
- Будь умницей, и тогда жизнь твоя пойдет, как по маслу. Докажи ему, что ты можешь быть хорошей женой, любящей, нежной, ну и какими там они еще бывают, эти жены. Заставь его полюбить тебя, вот что самое главное. Ты красивая и умная девушка, Августа, немного стараний, и ты сможешь сама строить свою жизнь так, как захочешь. Мужчины считают нас глупыми и беспомощными, и в этом наш козырь, ты понимаешь?
- Что-то не очень. Я мечтаю о свободе, которая есть у тебя, но не могу ее получить: сначала родители, теперь муж, я даже не знаю, что хуже!
- Все в твоих руках, - проговорила подруга. – Ты еще не знаешь, какие перспективы тебе открываются. Ты станешь графиней, у тебя будет множество знакомых – любые мужчины будут у твоих ног, стоит тебе лишь пальцем поманить.
- О каких мужчинах ты говоришь! Ты забыла, что я выхожу замуж?
- О, если ты будешь осторожна, то этот будет тебе помехой, - засмеялась она. Муж? Это лишь неудобство, с которым придется смириться, но это неудобство будет оплачивать все твои траты, а ты сможешь заказывать платья у лучших портных Лондона, устраивать балы в своем доме, иметь самые роскошные экипажи… Я даже немного завидую тебе, твое положение намного прочнее моего, мужу просто некуда от тебя деться, в то время как мои кавалеры могут покинуть меня, лишь только я им надоем. Carpe diem!
Я улыбнулась, и грусть, кажется, немного отступила, стоило мне представить, как я еду в шикарной белой открытой карете, я, графиня Стэффорд!, и все с завистью смотрят на меня, такую красивую и богатую… Да, пожалуй, это не так уж и плохо.
- Ну же, Августа, да ты совсем поникла! – Виктория уселась рядом со мной, когда все ее покупки были закончены. Неужели я и правда так долго? Извини, дорогая, но я просто не могла устоять!..
- Да что ты, что ты, все хорошо, я задумалась. Но, честно признаться, я тороплюсь. Столько дел в связи с этим переездом! Сейчас мне необходимо заказать мебель, ведь не могу я жить среди этих средневековых развалин.
- Бедная, как я тебе сочувствую, и тебе приходится делать все самой! Неужели этот сухарь Фрэнк не поможет тебе? Он совершенно не понимает твоего положения.
- Но что Фрэнк? Наша связь закончилась, я ясно дала ему понять, что между нами больше ничего нет, и теперь не могу же я взять свое слово назад только для того, чтобы он решал мои дела!
- Вчера тебя не смущало упросить его составить тебе компанию в Уэстфорде.
- Уотфорде. И сегодня, представь только, он покинул меня рано утром, только чтобы отправиться на свою работу, его там ждал какой-то важный клиент, понимаешь ли! Нет, он обиделся на меня, определенно обиделся.
Виктория засмеялась.
- Тебе надо найти мужчину, дорогая, иначе ты совсем пропадешь!
- У тебя нет никого на примете? – безрадостно спросила я. – Впереди еще длинная жизнь, и не хочется провести ее в одиночестве.
- Да, длинная жизнь… - задумчиво проговорила Вик.
- Что-то не так?
Я заметила, как быстро изменилось ее лицо, как будто тяжелая дума или грустно воспоминание закралось в голову, совершенно для того не предназначенную.
- Вики, все в порядке?
- Да-да, конечно, как же иначе. Ну что, идем? Меня ждет экипаж, я подброшу тебя, куда тебе необходимо.
