(no subject)
Nov. 13th, 2007 02:03 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chantfleuriА вот кто еще читает вампирскую графомань? Вам - продолжение. Написала уже давным давно, а выложить решила только сегодня.
***
- Лорелея, скажи мне, кто ты?..
Артур смотрел через грязноватое стекло гостиничного окна на пустую улицу, на окна домов напротив, в которых давно уже погас свет, на весь Париж, который простирался перед ним. И который был ему теперь совершенно не нужен.
Ему мерещился полупрозрачный силуэт в белом платье, то появляющийся, то исчезающий, иногда лицо призрака появлялось на стекле, как в зеркале, и мягкий голос шептал совсем близко:
- Милый, не бойся меня, прошу, не бойся…
- Лорелея, куда ты меня манишь, почему?
- Ты сам идешь за мной, милый. Пусти меня, дай мне увидеть тебя вновь.
- Ах да, вампиры не могут проникнуть в дом без приглашения, разве нет? Кажется, мне что-то говорили об этом, - он нерешительно взялся за шпингалет окна, покрутил его из стороны в сторону, но все же не открыл.
- Ну что ж, раз они так говорили, значит, это правда.
- И я в безопасности в этой гостинице…
- Именно-именно.
- А ты можешь сидеть там хоть до рассвета, и ждать…
- Да, правда, тут не очень удобно.
- И холодно, наверное?
- Прохладно.
- Но стоит мне лишь открыть окно, как ты на меня набросишься и убьешь. А куда денешь труп? А следы крови?
- Об этом я не подумала. Значит, план придется отменить? Нет, слушай, я не шучу, тут очень неудобно!
Артур не смог сдержать улыбки. В конце концов, он сам звал ее, вот она и пришла. Нужно быть осторожнее в своих словах. И мыслях. И желаниях.
Открыв окно, он увидел вампиршу, сидящую на узеньком карнизе окна. Три этажа вниз, кажется, мало смущали ее. Подобрав полы юбки, она аккуратно перекинула ноги через оконным проем и легонько спрыгнула на пол, оказавшись прямо перед Артуром.
Мицци впервые стояла так близко к нему. Нет, не впервые, - быстро поправил он себя. Он уже помнил это мгновение – желание прижать девушку к себе, прикоснуться к нежной коже, а потом – в одно мгновение изменившийся взгляд и блеснувшие острые зубы.
Она небрежно поправила локоны, разметавшиеся от ветра, и улыбнулась. Артур поймал ее взгляд – сначала рассеянный, потом сосредоточенный, он постепенно менялся, фокусируясь где-то чуть ниже и правее подбородка… Черт. Он сделал быстрый шаг назад, вампирша так же поспешно отвернулась, рассматривая узор на обоях. Орнамент из мелких зеленовато-желтых цветочков, кажется, всецело занял ее внимание.
- Уютно.
- Кхм, да, спасибо. Прекрасно выглядишь
- Ну да, спасибо, да. Это все новая брошка. Спасибо. А, м-м-м, я не помешала?
- Да нет, что ты, как раз вовремя. Не стесняйся, садись, - он обвел взглядом скромно обставленную комнату и пожал плечами. – Где-нибудь. Ты по какому-то делу, или так, просто?..
Девушка уселась на маленький диванчик у окна, подобрав под себя ноги, Артур сел рядом. К этой идиллической картине не хватало разве что горячего ароматного чая в красивых фарфоровых чашках, но его юноша даже предлагать не стал. Во-первых, откуда в три часа ночи у него в номере мог взяться чайный сервиз, а, во-вторых, он знал предпочтения своей гости.
- Артур, а скажи, для чего ты приехал в Париж? – спросила она, хитро поглядывая на него. – Я думаю, ты оказался в Планте не случайно, так? Ты художник?
- Нет, не совсем. Ну, я имею к этому некоторое отношение… В общем, я изучаю искусство. Он успел пожалеть, что так и не научился рисовать за все это время. Хотя, вспоминая нарисованную у тетушки Энн корову, Артур с горечью осознал, что этим талантом он был обделен всегда.
- Знаешь, я тоже когда-то его изучала, - Мицци кокетливо улыбнулась и доверительно наклонилась к нему, юноша в свою очередь с трудом заставил себя отвести взгляд от ее слишком откровенного декольте. – Один из тех художников, что собираются там вот уже много лет, Р., ты наверняка про него слышал, он даже нарисовал мой портрет, представляешь? В этой новой манере, ну, когда все так не четко. Я сижу вот так, гордо смотрю прямо, и совсем-совсем не улыбаюсь. Ах, бедный Р., он так страдал, что я не могу позировать при дневном свете, говорил, что ему не нравится это освещение… Такой смешной! Знаешь, знаешь, это мой первый портрет!
- За столько-то лет?
Артур усмехнулся, глядя на нее. Она радовалась, словно маленький ребенок, получивший конфетку в яркой обертке. Все-таки вампирша была чертовски мила, хоть ее человечность и казалась слишком показной, слишком наигранной, слишком… слишком. Но, во всяком случае, она старалась.
- А сколько тебе лет, Мария?
- Сто двадцать… Шесть? Не может быть, я забыла! Это так странно, я как будто и не заметила, как они прошли, - растерянно проговорила она. – Все слилось в одно.
- Ну еще бы, за столько лет! Неужели не скучно жить так долго? Я не представляю, чем можно себя занять все эти годы. Хотя мой дедушка Бартоломью, светлая ему память, дожил до девяноста лет, развлекая себя тем, что выводил из себя весь наш Сент-Клерс-гарден. О, это ему удавалось превосходно, к концу жизни он стал настоящим виртуозом своего дела!..
Мицци опять посмотрела на него с легким лукавством во взгляде и неожиданно подмигнула.
- Не скрывай, тебя ведь интересует все про вампиров, правда? Эти твои вопросы – они не случайны. Знаешь, я раньше тоже было очень любопытна…
Он пожал плечами, пытаясь касаться равнодушным.
- Не особенно. Вечная жизнь может казаться привлекательной, но она не стоит такой цены. Жизнь без души - это не жизнь.
Вампирша замолчала. Задумчиво глядя куда-то в сторону. Склоненная на бок голова, лицо с тонкими, застывшими чертами, локоны, падающие на плечи… И пустой, безжизненный взгляд. Фарфоровая кукла с острыми клыками.
- Я обидел тебя? – спросил он обеспокоено, видя, что ее губы задрожали как у маленькой девочки, готовой расплакаться. – Поверь, я не хотел, и уж тем более не думал, что скажу что-то новое для тебя. Да и я не думаю, что ты будешь спорить со мной.
- Нет, - покачала она головой. – Ты совершенно прав. Быть вампиром не так уж и весело, как я думала в начале. Эти ночи, которые тянутся бесконечно в одиночестве, дни, когда мечтаешь оказаться одной, отгородиться от призраков, и единственное спасение – сон, тяжелый, нечеловеческий, похожий на смерть. И эта кровь, которая становится вдруг самым главным в жизни, ее целью и смыслом. В этом ты не ошибся, и Люк все правильно тебе рассказал. О да, он многое знает о вампирах. Но это ведь еще не все!
- Я вижу, - произнес Артур задумчиво. – Охотники не сказали мне всего, и, пожалуй, я жил бы спокойнее, думая о вампирах как о трупах, которые встают из могил только для того, чтобы насытиться кровью, эдаких чудовищах, которые не думают ни о чем, кроме своей жажды, ну, ты понимаешь. Представить себе вампиры, который учит иностранные языки или читает Гейне, я не мог.
- Просто у меня было слишком много времени. Артур, я… Понимаешь, они правы. Эти охотники. И Люк, и Берже, и все те люди, которые думаю так же, как они. По дороге сюда я убила человека – мужчину, возвращавшегося домой из бара, которых теперь так много кругом. У него было трое детей, жена и мать, он любил музыку Моцарта, и терпеть не мог свою работу – он был стряпчим. Он родился в Нормандии и перебрался в столицу двадцать лет назад. Все это я узнала, отведав его кровь, порой она говорит больше, чем любые слова. Я убила его не потому, что была голодна. Я боялась… Ты не представляешь, Артур, как я боялась, что, придя сюда, я не смогу себя сдержать. Не смогу говорить с тобой, и буду думать только об одном…
- О крови.
- Да. Я слышу биение твоего сердца, я чувствую запах крови, пьянящий сильнее вина.
Она коснулась своей маленькой прохладной ладошкой щеки Артура. Неожиданно для нее он не противился.
- Твоя кожа теплая, - грустно вздохнула она, констатируя очевидный этот факт. – Согрей меня, Артур. Ты хотел знать, что значит быть вампиром, я ответила. Но это не все. Когда впереди тебя целая жизнь, ты можешь потерпеть некоторые неудобства.
- Мицци, Мицци, - прошептал он едва слышно. – Зачем ты появилась мне на пути? Что мне теперь делать со всем этим, с тобой, с собой?..
- Я не знаю, - так же тихо проговорила она. Или ее голос прозвучал у него в голове?
Она склонила голову ему на плечо, глядя задумчивым взглядом за окно, на темный ночной Париж. Артур нежно провел рукой по ее золотистым волосам, успокаивая, как маленького ребенка.
- Я бы многое отдал, чтобы встретить тебя раньше, когда ты была еще жива. Как давно это было…
- Я помню все так же отчетливо, как это было вчера. Солнце – тогда я не боялась его, я любила ощущать его на коже, подставлять лицо, отчего на нем появлялись эти смешные веснушки. И призраки тогда не приходили ко мне, как же хорошо, как спокойно было жить, не чувствуя их рядом!
- Но ты рассталась с такой жизнью. Ради чего? Тебя прельщала вечность? Чего ты хотела, Мария? Я смотрю на тебя и не могу понять одного – почему. Какие мотивы могут двигать девушкой такой молодой и прекрасной, чтобы она отвернулась от света навсегда? Или, может быть, это был не твой выбор? Что же произошло тогда, сто с лишним лет назад?
- Я расскажу тебе одну историю. Считай, что это всего лишь сказка, из тех, где Золушка не встречает своего принца, а Спящая Красавица засыпает навсегда.
***
- Лорелея, скажи мне, кто ты?..
Артур смотрел через грязноватое стекло гостиничного окна на пустую улицу, на окна домов напротив, в которых давно уже погас свет, на весь Париж, который простирался перед ним. И который был ему теперь совершенно не нужен.
Ему мерещился полупрозрачный силуэт в белом платье, то появляющийся, то исчезающий, иногда лицо призрака появлялось на стекле, как в зеркале, и мягкий голос шептал совсем близко:
- Милый, не бойся меня, прошу, не бойся…
- Лорелея, куда ты меня манишь, почему?
- Ты сам идешь за мной, милый. Пусти меня, дай мне увидеть тебя вновь.
- Ах да, вампиры не могут проникнуть в дом без приглашения, разве нет? Кажется, мне что-то говорили об этом, - он нерешительно взялся за шпингалет окна, покрутил его из стороны в сторону, но все же не открыл.
- Ну что ж, раз они так говорили, значит, это правда.
- И я в безопасности в этой гостинице…
- Именно-именно.
- А ты можешь сидеть там хоть до рассвета, и ждать…
- Да, правда, тут не очень удобно.
- И холодно, наверное?
- Прохладно.
- Но стоит мне лишь открыть окно, как ты на меня набросишься и убьешь. А куда денешь труп? А следы крови?
- Об этом я не подумала. Значит, план придется отменить? Нет, слушай, я не шучу, тут очень неудобно!
Артур не смог сдержать улыбки. В конце концов, он сам звал ее, вот она и пришла. Нужно быть осторожнее в своих словах. И мыслях. И желаниях.
Открыв окно, он увидел вампиршу, сидящую на узеньком карнизе окна. Три этажа вниз, кажется, мало смущали ее. Подобрав полы юбки, она аккуратно перекинула ноги через оконным проем и легонько спрыгнула на пол, оказавшись прямо перед Артуром.
Мицци впервые стояла так близко к нему. Нет, не впервые, - быстро поправил он себя. Он уже помнил это мгновение – желание прижать девушку к себе, прикоснуться к нежной коже, а потом – в одно мгновение изменившийся взгляд и блеснувшие острые зубы.
Она небрежно поправила локоны, разметавшиеся от ветра, и улыбнулась. Артур поймал ее взгляд – сначала рассеянный, потом сосредоточенный, он постепенно менялся, фокусируясь где-то чуть ниже и правее подбородка… Черт. Он сделал быстрый шаг назад, вампирша так же поспешно отвернулась, рассматривая узор на обоях. Орнамент из мелких зеленовато-желтых цветочков, кажется, всецело занял ее внимание.
- Уютно.
- Кхм, да, спасибо. Прекрасно выглядишь
- Ну да, спасибо, да. Это все новая брошка. Спасибо. А, м-м-м, я не помешала?
- Да нет, что ты, как раз вовремя. Не стесняйся, садись, - он обвел взглядом скромно обставленную комнату и пожал плечами. – Где-нибудь. Ты по какому-то делу, или так, просто?..
Девушка уселась на маленький диванчик у окна, подобрав под себя ноги, Артур сел рядом. К этой идиллической картине не хватало разве что горячего ароматного чая в красивых фарфоровых чашках, но его юноша даже предлагать не стал. Во-первых, откуда в три часа ночи у него в номере мог взяться чайный сервиз, а, во-вторых, он знал предпочтения своей гости.
- Артур, а скажи, для чего ты приехал в Париж? – спросила она, хитро поглядывая на него. – Я думаю, ты оказался в Планте не случайно, так? Ты художник?
- Нет, не совсем. Ну, я имею к этому некоторое отношение… В общем, я изучаю искусство. Он успел пожалеть, что так и не научился рисовать за все это время. Хотя, вспоминая нарисованную у тетушки Энн корову, Артур с горечью осознал, что этим талантом он был обделен всегда.
- Знаешь, я тоже когда-то его изучала, - Мицци кокетливо улыбнулась и доверительно наклонилась к нему, юноша в свою очередь с трудом заставил себя отвести взгляд от ее слишком откровенного декольте. – Один из тех художников, что собираются там вот уже много лет, Р., ты наверняка про него слышал, он даже нарисовал мой портрет, представляешь? В этой новой манере, ну, когда все так не четко. Я сижу вот так, гордо смотрю прямо, и совсем-совсем не улыбаюсь. Ах, бедный Р., он так страдал, что я не могу позировать при дневном свете, говорил, что ему не нравится это освещение… Такой смешной! Знаешь, знаешь, это мой первый портрет!
- За столько-то лет?
Артур усмехнулся, глядя на нее. Она радовалась, словно маленький ребенок, получивший конфетку в яркой обертке. Все-таки вампирша была чертовски мила, хоть ее человечность и казалась слишком показной, слишком наигранной, слишком… слишком. Но, во всяком случае, она старалась.
- А сколько тебе лет, Мария?
- Сто двадцать… Шесть? Не может быть, я забыла! Это так странно, я как будто и не заметила, как они прошли, - растерянно проговорила она. – Все слилось в одно.
- Ну еще бы, за столько лет! Неужели не скучно жить так долго? Я не представляю, чем можно себя занять все эти годы. Хотя мой дедушка Бартоломью, светлая ему память, дожил до девяноста лет, развлекая себя тем, что выводил из себя весь наш Сент-Клерс-гарден. О, это ему удавалось превосходно, к концу жизни он стал настоящим виртуозом своего дела!..
Мицци опять посмотрела на него с легким лукавством во взгляде и неожиданно подмигнула.
- Не скрывай, тебя ведь интересует все про вампиров, правда? Эти твои вопросы – они не случайны. Знаешь, я раньше тоже было очень любопытна…
Он пожал плечами, пытаясь касаться равнодушным.
- Не особенно. Вечная жизнь может казаться привлекательной, но она не стоит такой цены. Жизнь без души - это не жизнь.
Вампирша замолчала. Задумчиво глядя куда-то в сторону. Склоненная на бок голова, лицо с тонкими, застывшими чертами, локоны, падающие на плечи… И пустой, безжизненный взгляд. Фарфоровая кукла с острыми клыками.
- Я обидел тебя? – спросил он обеспокоено, видя, что ее губы задрожали как у маленькой девочки, готовой расплакаться. – Поверь, я не хотел, и уж тем более не думал, что скажу что-то новое для тебя. Да и я не думаю, что ты будешь спорить со мной.
- Нет, - покачала она головой. – Ты совершенно прав. Быть вампиром не так уж и весело, как я думала в начале. Эти ночи, которые тянутся бесконечно в одиночестве, дни, когда мечтаешь оказаться одной, отгородиться от призраков, и единственное спасение – сон, тяжелый, нечеловеческий, похожий на смерть. И эта кровь, которая становится вдруг самым главным в жизни, ее целью и смыслом. В этом ты не ошибся, и Люк все правильно тебе рассказал. О да, он многое знает о вампирах. Но это ведь еще не все!
- Я вижу, - произнес Артур задумчиво. – Охотники не сказали мне всего, и, пожалуй, я жил бы спокойнее, думая о вампирах как о трупах, которые встают из могил только для того, чтобы насытиться кровью, эдаких чудовищах, которые не думают ни о чем, кроме своей жажды, ну, ты понимаешь. Представить себе вампиры, который учит иностранные языки или читает Гейне, я не мог.
- Просто у меня было слишком много времени. Артур, я… Понимаешь, они правы. Эти охотники. И Люк, и Берже, и все те люди, которые думаю так же, как они. По дороге сюда я убила человека – мужчину, возвращавшегося домой из бара, которых теперь так много кругом. У него было трое детей, жена и мать, он любил музыку Моцарта, и терпеть не мог свою работу – он был стряпчим. Он родился в Нормандии и перебрался в столицу двадцать лет назад. Все это я узнала, отведав его кровь, порой она говорит больше, чем любые слова. Я убила его не потому, что была голодна. Я боялась… Ты не представляешь, Артур, как я боялась, что, придя сюда, я не смогу себя сдержать. Не смогу говорить с тобой, и буду думать только об одном…
- О крови.
- Да. Я слышу биение твоего сердца, я чувствую запах крови, пьянящий сильнее вина.
Она коснулась своей маленькой прохладной ладошкой щеки Артура. Неожиданно для нее он не противился.
- Твоя кожа теплая, - грустно вздохнула она, констатируя очевидный этот факт. – Согрей меня, Артур. Ты хотел знать, что значит быть вампиром, я ответила. Но это не все. Когда впереди тебя целая жизнь, ты можешь потерпеть некоторые неудобства.
- Мицци, Мицци, - прошептал он едва слышно. – Зачем ты появилась мне на пути? Что мне теперь делать со всем этим, с тобой, с собой?..
- Я не знаю, - так же тихо проговорила она. Или ее голос прозвучал у него в голове?
Она склонила голову ему на плечо, глядя задумчивым взглядом за окно, на темный ночной Париж. Артур нежно провел рукой по ее золотистым волосам, успокаивая, как маленького ребенка.
- Я бы многое отдал, чтобы встретить тебя раньше, когда ты была еще жива. Как давно это было…
- Я помню все так же отчетливо, как это было вчера. Солнце – тогда я не боялась его, я любила ощущать его на коже, подставлять лицо, отчего на нем появлялись эти смешные веснушки. И призраки тогда не приходили ко мне, как же хорошо, как спокойно было жить, не чувствуя их рядом!
- Но ты рассталась с такой жизнью. Ради чего? Тебя прельщала вечность? Чего ты хотела, Мария? Я смотрю на тебя и не могу понять одного – почему. Какие мотивы могут двигать девушкой такой молодой и прекрасной, чтобы она отвернулась от света навсегда? Или, может быть, это был не твой выбор? Что же произошло тогда, сто с лишним лет назад?
- Я расскажу тебе одну историю. Считай, что это всего лишь сказка, из тех, где Золушка не встречает своего принца, а Спящая Красавица засыпает навсегда.
